Provider of in-depth & balanced analysis on hot issues around the world

В конце августа Канаду посетил генеральный секретарь НАТО Столтенберг: съездил на канадскую высокоарктическую исследовательскую станцию в Кембридж-Бей (Нунавут), которая является одним из объектов Северной системы предупреждения, и базу Канадских вооруженных сил в Колд-Лейк (Альберта). Судя по маршруту и официальным заявлениям, это был не совсем визит вежливости.

Очевидно, что в рамках трансформации концепции НАТО от Канады ожидают более активных действий на ключевых направлениях. И это не только повышение оборонных расходов – традиционное требование США ко всем членам НАТО. США и их союзники по НАТО рассчитывают, что стратегический подход Канады к развитию оборонной политики будет учитывать новые вызовы, представляющие, по их мнению, возрастающую угрозу безопасности и обороноспособности всех членов альянса в долгосрочной перспективе.

К ключевым вызовам, требующим активизации канадского участия в НАТО, союзники относят два блока. Во-первых, это невоенные угрозы, в том числе связанные с климатическими изменениями, способствующими росту нестабильности в этом регионе. В соответствии со Стратегической концепцией НАТО 2022 года одной из целей и стратегическим вызовом для стран – членов организации является проблема изменения климата.

Во-вторых, угрозы, связанные с активизацией действий Китая и России на Крайнем Севере. Именно на этом направлении политика Канады рассматривается союзниками как ключевая с точки зрения развития и укрепления обороноспособности альянса. Сам факт визита генсека НАТО на северные территории свидетельствует о возможных изменениях в позиции действующего либерального правительства в отношении расширения сотрудничества с НАТО. Ранее Канада неохотно шла на контакт со своими союзниками, кроме Соединенных Штатов, в обсуждении конкретных инициатив, например в вопросе проведения совместных военных учений на северных территориях страны. Теперь участие союзников, по мнению министра обороны Канады А. Ананд, является «приемлемым». Хотя о конкретных договоренностях по проведению учений под руководством НАТО в регионе Крайнего Севера пока речи не идет.

В 2019 г. Канада приняла новую стратегию в отношении арктического региона – Основы политики в отношении Арктики и Севера. В соответствии с документом возрастающая региональная конкуренция и стратегический интерес, который регион представляет собой для различных стран, создают угрозы канадской безопасности. Для нивелирования угроз правительство, помимо увеличения инвестиций и инфраструктурных проектов, обязалось усилить присутствие вооруженных сил и канадских рейнджеров для обеспечения национальной безопасности и защиты суверенитета в регионе, а также расширять участие арктических и неарктических союзников и партнеров в операциях в канадской Арктике, в том числе в рамках НАТО.

О необходимости расширения военного присутствия в этом регионе говорится и в Оборонной политике Канады 2017 г. («Strong Secured and Engaged»). В этой связи правительство Дж. Трюдо обязалось модернизировать НОРАД, а также обновить состав боевого авиапарка.

Однако, как отмечают канадские эксперты, либералы пока выделяют весьма незначительные средства на эти цели по сравнению, например, с Финляндией или Данией, а стратегически приоритетными остаются социокультурная и экологическая сферы. Хотя в «Оборонной политике» и отмечается, что Арктика является плацдармом для противоречий в сфере глобальной безопасности, однако потенциальные конфликты среди арктических держав в данный момент не просматриваются.

Действительно, пока канадская арктическая стратегия затрагивает оборонную сферу лишь в самом общем виде, сосредотачивая внимание на невоенных угрозах, связанных с изменениями климата, а усиление военного присутствия подразумевает расширение невоенных функций вооруженных сил (например, участие в спасательных операциях или борьба с техногенными катастрофами).

Однако готовность Канады выступить с подобной инициативой может быть реализована в случае активизации деятельности со стороны КНР или России в этом регионе, например при реализации российской стратегии развития Арктики до 2035 года, принятой в 2020 году. Имплементация поставленных в российской стратегии задач по усилению присутствия вооруженных сил в Арктической зоне будет воспринята как намеренная эскалация, способная дестабилизировать ситуацию и нести угрозу региональной безопасности.

При этом изменения в позициях законодателей в отношении арктической повестки и взаимодействия с НАТО в этом направлении наметились уже на этапе формирования Основ политики в отношении Арктики и Севера. Тогда еще Постоянный комитет по иностранным делам и международному развитию опубликовал многостраничный доклад, полностью посвященный арктической политике Канады. В нем, помимо климатических изменений, в качестве угроз безопасности канадскому арктическому региону указаны значительное военное присутствие России, а также арктические амбиции Китая. В связи с этим правительству Дж. Трюдо было рекомендовано расширять сотрудничество и взаимодействие с союзниками по НАТО, чтобы совместными усилиями оперативно анализировать и реагировать на эти угрозы.

Позиция Канады в отношении повышения своих оборонных возможностей в арктическом регионе воспринимается США как фактор уязвимости альянса на северо-западном направлении. Поэтому можно ожидать, что давление со стороны союзников будет усиливаться. И генеральный секретарь НАТО, и страны, входящие в блок, на двусторонней основе будут требовать от канадских властей выполнения взятых на себя обязательств по совершенствованию оборонного потенциала на своих северных территориях, а также своевременному реагированию на угрозы, по их мнению, исходящие от Китая и России.

Поскольку альянс представляет собой один из ключевых факторов канадской системы безопасности и обороны, нарастающая стратегическая конкуренция/противостояние НАТО с РФ будет диктовать Канаде условия для взаимодействия с российской стороной в Арктической зоне, при этом требуя проведения военной модернизации и усиления военного потенциала не только для борьбы с невоенными угрозами. Канада будет поставлена союзниками перед необходимостью адаптироваться к угрозам потенциальных конфликтов из-за доступа к ресурсам, нерешенных споров о границах, вопросов управляемости в регионе Арктики.