Provider of in-depth & balanced analysis on hot issues around the world

Я вижу здесь два важных аспекта. Первый — военный. Второй – политический.

Известие о приказе министра обороны России Сергея Шойгу уйти из Херсона не стало для меня неожиданностью. С другой стороны, это был действительно приятный сюрприз. Было ясно, что шансы России удержать правобережную часть Украины уменьшались день ото дня, и это не мнение ликующего патриота или пропагандиста, потому что практически невозможно содержать такой контингент, оцениваемый примерно в 40 000 человек, с потребностями в оборудовании и логистике, пока два канала снабжения находятся под огнем противника. Поэтому вопрос был только в том, "когда", или "как будет освобожден Херсон": будет ли он взят обратно, или оккупанты побегут из Херсона.

Почему Россия оттягивала это решение до сих пор? Эта неблагоприятная ситуация была им ясна, как только Украина начала ударять по мостам с помощью HIMARS.

Здесь, на мой взгляд, есть два важных аспекта. Первый — военный. Второй – политический.

Когда Сергей Суровикин в качестве новоназначенного командующего говорил 18 октября о своей готовности к «трудным решениям», он явно имел это в виду. Но он, как и любой другой русский генерал, понимал, что без доброй отмашки сверху ему этого не позволят. И неважно, чем он мотивировал это отступление. Как любой русский генерал, он боялся сказать Путину правду. Есть русская пословица о том, что бывает с тем, кто приносит дурные вести. Поэтому Суровикин пытался донести, что их ждет беда на правом берегу Днепра в Херсонской области, если они не решат отойти.

Политическая ценность Херсона абсолютно очевидна. Россия (Кремль, Путин) поставила себя в положение хуже некуда, объявив эту территорию российской. Что могло стать еще более болезненным ударом по имиджу этого великого мачо, на деле показавшего свою слабость? Это сопряжено как с политическими, так и с личными рисками для Путина как главы государства, который представился мачо, у которого все под контролем.

На мой взгляд, либо Евгений Пригожин, либо Суровикин (кстати, в российских экспертных кругах ходят слухи о договоренностях Суровикина и Пригожина), либо оба, могли бы убедить Путина в том, что это было нужное решение, и политические риски были бы менее катастрофичными, чем если бы такое решение не было принято.

Здесь, пожалуй, кроется самая большая опасность, ведь такое решение может сопровождаться чем-то, что, очевидно, должно остановить эту информационную волну «все пропало» в России. Нашим читателям следует хотя бы мысленно подготовиться к неприятным сюрпризам, ожидающим нас в ближайшие дни. Я думаю, что наше военное руководство просчитало эти риски и готовит превентивные меры.

Следующий вопрос, который интересует не только меня, как будет происходить это отступление? Дело в том, что по сравнению с «жестом доброй воли» в конце марта тогда возможности украинцев преследовать отступающие части были весьма ограничены. Так что вряд ли это был джентльменский жест с нашей стороны. Не будем брать Змеиный остров, потому что его случай был особенным из-за расположения, но в сентябре — октябре мы наблюдали неконтролируемый процесс бегства россиян в Харьковской области. Все — благодаря тому, что украинские силы могли контратаковать и преследовать их.

Каков российский сценарий отхода из Херсона? Какой будет тактика наших военных? В открытых источниках я не увидел ни намека на существование, я бы не сказал, политических, но каких-то джентльменских договоренностей, что в обмен на такой "жест доброй воли" Украина позволит этим войскам беспрепятственно уйти с правого берега. Они чрезвычайно уязвимы именно по той причине, о которой я упоминал ранее — основных путей на левый берег всего два. Они находятся под контролем украинской артиллерии. Чем меньше русских сил останется на правом берегу, тем легче украинцам будет перерезать это отступление. Поэтому я не знаю, какова будет тактика украинской стороны.

Можно ли им просто позволить уйти? Может быть и так. Но мы понимаем, что эти 40 тысяч не пойдут на Керченский мост — их тут же передислоцируют в другом направлении. Так что, если мы позволим им спокойно уйти, через неделю-две их следует ожидать под Донецком или Запорожьем, и они попытаются штурмовать их с юга.

Очевидно, что в ближайшие дни и недели затишья не будет. Это не будет похоже на вывод советских войск из Афганистана, когда между командованием и стороной противника была договоренность о том, что они не будут трогать колонны, идущие в сторону СССР.

Я не считаю уход с Херсонщины блефом или обманным маневром, несмотря на все российское вероломство. Удержать Херсонщину на правом берегу реально невозможно, цена крайне высока. Объяснят этот уход в своем ТВ: Видимо, украинцы угрожали взорвать Каховскую плотину, поэтому решили сохранить жизни и военных, и мирных жителей. Для меня это дает некоторое понимание того, что угроза его взрыва минимальна, по крайней мере, на данный момент.

Нетронутая Каховская плотина для россиян лучше, чем если бы она была взорвана. Однако риск ее взрыва не устранен, а лишь отложен, и когда Россия будет вынуждена продемонстрировать еще один «жест доброй воли» — покинуть Новую Каховку и потерять контроль над Каховской плотиной, — эта угроза будет крайне высокой. Каховская плотина — это не только затопление территорий ниже Днепра, но и реальная угроза Запорожской АЭС — угроза катастрофы, сравнимой с японской Фукусимой.