Provider of in-depth & balanced analysis on hot issues around the world

Позиция Китая относительно войны в секторе Газа многим наблюдателям кажется противоречивой и неоднозначной. Пекин осудил израильские массовые бомбардировки мирного населения и нарушения международного права. 

Президент Си Цзиньпин дождался завершения третьего Международного форума «Один пояс, один путь», прежде чем прокомментировать кризис, подтвердив давнюю позицию Китая о необходимости поиска решения для сосуществования двух государств и призвав создать гуманитарный коридор для доставки гуманитарной помощи в осажденный сектор Газа.

Министр иностранных дел Китая Ван И пошел еще дальше, описав бомбардировки мирных жителей в секторе Газа, проводимые Израилем, как действия, которые «выходят за пределы самообороны». В то же время Пекин уклонился от открытого осуждения жестокостей, совершаемых ХАМАС в отношении мирного населения.

Как и в случае с Украиной, Китай позиционирует себя как стремящаяся к миру, «нейтральная» великая держава, в противоположность США, чья явная поддержка Израиля изображается Пекином как дестабилизирующее и насильственное влияние в регионе.

Однако комментарии Китая по поводу войны и его позиция невмешательства означают, что он не в состоянии оказать влияние на события – неудобная позиция на случай, если его интересы напрямую подвергнутся угрозе из-за войны.

Это, возможно, объясняет, почему Пекин все больше соглашается с Россией по палестинскому вопросу, беспрецедентное событие, целью которого является гарантирование себе места за столом переговоров при минимальных затратах для обеих сторон и ослабление влияния США в регионе.

Знакомые тактики

Теперь ясно, что Китай использует использует украинский сценарий в контексте войны между Израилем и ХАМАС, публично выстраивая собственный путь, отличный от позиции США и их союзников, которые оказывают безусловную поддержку Израилю.

Дипломатические взаимодействия китайских официальных лиц с регионом строго соответствуют политике Пекина по балансированию между странами Персидского залива и Ираном, а также между основными державами региона и Израилем.

Риторика Пекина тщательно разработана с учетом более широкого контекста, такого как поиск решения для сосуществования двух государств, решение гуманитарных проблем и предотвращение превращения конфликта в региональный.

Китай воздержался от описания вторжения ХАМАС в Израиль как террористической атаки, но назвал ответную реакцию Израиля «коллективным наказанием» палестинских мирных жителей, что свидетельствует о его несогласии с наземным вторжением Израиля в сектор Газа.

Это не просто поведение миролюбивого меркантильного гиганта. Скорее, это структурированная, продуманная стратегия для достижения целей Китая в регионе и за его пределами.

«Антизападный нейтралитет»

Китай не стремится занять позиции США на Ближнем Востоке, но, безусловно, будет с удовольствием наблюдать, как США снова оказываются втянутыми в конфликт в регионе.

Китайские эксперты полагают, что чем больше будет стратегических театров вне Восточной Азии, требующих внимания США, тем больше времени и пространства получит Китай для утверждения своего стратегического доминирования в Индо-Тихоокеанском регионе.

Китай подтвердил свою историческую поддержку палестинскому делу (политика со времен Мао Цзэдуна) и свою стратегию, которую можно назвать «антизападным нейтралитетом» – то есть нейтралитетом, который не допускает осуждения любой страны или силы, которая подрывает центральное положение Запада в мировом порядке (не оказывая при этом явной поддержки ХАМАС).

Китай также использует «антизападный нейтралитет» для аппелирования к густонаселенной и стратегически важной базе поддержки. Многие страны Глобального Юга симпатизируют Палестине, и, следовательно, война становится вопросом, который Китай может использовать для обеспечения поддержки своего руководства в развивающихся странах.

Это, в свою очередь, помогает заручиться поддержкой для китайских позиций по ключевым вопросам, таким как Синьцзян и Тайвань, а также для видения Си Цзиньпина по глобальному управлению, закрепленному в его основных инициативах: Глобальной инициативе в области развития, Инициативе по глобальной безопасности и Инициативе глобальной цивилизации.

Китай также стремится укрепить региональное единство, призывая исламский мир «говорить одним голосом» с Китаем по вопросу Палестины, основываясь на своей инициативе по посредничеству в дипломатическом соглашении между Саудовской Аравией и Ираном в прошлом марте — важной победе для Инициативы глобальной безопасности, основанной на том, что страны региона самостоятельно принимают на себя ведущую роль в «решении региональных проблем безопасности посредством солидарности и координации».

Война побудила наследного принца Саудовской Аравии Мухаммада ибн Салмана и президента Ирана Ибрахима Раиси к первому телефонному разговору, и Китай был рад этому факту.

Подчеркивая свою нейтральную позицию и роль в качестве голоса Глобального Юга, Китай стремится проверить моральный авторитет США и узаконить международный характер вопроса, призывая к проведению глобальной конференции для начала мирного процесса, тем самым отодвигая Вашингтон с его неоспоримой позиции арбитра в этом конфликте, которую он занимал десятилетиями.

Конечной целью является ослабление глобального авторитета США и победа в войне за «дискурсивную власть» путем использования симпатий к палестинцам во всем мире.

Ошибочная политика

Тем не менее, в долгосрочной перспективе политика Китая ошибочна и неустойчива.

В то время как администрации Байдена не удалось выразить сбалансированную позицию по вопросу войны, вместо этого оказав безусловную поддержку Израилю, она мобилизовала дипломатическую мощь страны для оказания влияния на ответную реакцию Израиля, чтобы не допустить распространения конфликта за пределы сектора Газа и обеспечить доставку гуманитарной помощи мирному населению.

В действительности решительная реакция на войну может положить конец идее о том, что Вашингтон ушел с Ближнего Востока, укрепив традиционную роль в регионе.

Китайский «антизападный нейтралитет», тем временем, побудил Израиль к ответным дипломатическим мерам, в частности, он присоединился к Великобритании и еще 50 странам ООН в осуждении политики Китая в отношении уйгуров в Синьцзяне заявив, что она представляет собой «международные преступления, и в частности преступления против человечности». 

Как и в случае с войной в Украине, война между Израилем и ХАМАС показывает, что неопределенность и «антизападный нейтралитет» — это сложный комплекс действий. Чтобы позицию Китая сочли нейтральной в этом вопросе, другие тоже должны в это поверить.

Нейтралитет также не позволяет Китаю напрямую влиять на эти опасные события в своих интересах.

У Китая значительные экономические связи с регионом. Он является крупнейшим торговым партнером большинства стран Ближнего Востока и Северной Африки, и почти половина импортируемой им нефти поступает из Персидского залива. Общий объем торговли Китая с арабским миром составил более 430 миллиардов долларов в прошлом году.

Данные значительные интересы подвержены риску из-за региональных войн и нестабильности, но китайское руководство может только наблюдать за событиями, держась на расстоянии.

Китаю стоило бы понять сейчас, что деловая деэскалация между региональными соперниками, такими как Саудовская Аравия и Иран, не обязательно означает достижение мира.

Один из важнейших уроков данного конфликта – это то, что иранские представители были готовы разрушить регион, чтобы помешать нормализации отношений между Саудовской Аравией и Израилем. Инициативы по интеграции, поддерживаемые Китаем, больше не смогут предотвратить повторение подобных инцидентов.

Обладать возможностями великой державы — это одно, а действовать как великая держава — совсем другое. США продемонстрировали свою неизменную поддержку Израилю и способность влиять на израильскую политику.

Китай же ограничился высказыванием своих возражений и призывом к миру. Альянс с Россией может усилить его голос в вопросе мирного урегулирования. Но предстоит еще долгий путь, прежде чем это воплотится в реальность. Китаю следует понять, что в эти критически важные дни пустые дипломатические заявления – это последнее, что нужно населению Ближнего Востока и Северной Африки.