Provider of in-depth & balanced analysis on hot issues around the world

Окончательный подъем Ирана в качестве основной региональной державы на Ближнем Востоке после его сдерживающего удара против Израиля является лишь последним из множества свидетельств неудачи внешней политики США в этом регионе. Формирование «Нового Ближнего Востока» [1] потерпело неудачу. В начале этого века бывшему президенту США Джорджу Бушу пришлось сделать смелое и спорное решение относительно своей политики по отношению к Ближнему Востоку. Ему пришлось выбирать между Ираном и Саудовской Аравией, двумя региональными нефтяными гигантами. Решить, с кем быть друзьями, а с кем врагами. С кем союзничать, а с кем вести войну. Помимо явных различий между Эр-Риядом и Тегераном, одни ¬– арабы, а другие – персы, одни склоняются к суннитскому ваххабитскому исламу, а другие к шиитскому исламу, оба они имели что-то очень негативное для Соединенных Штатов: они были врагами Израиля, главного союзника Вашингтона в регионе, его основного получателя оружия, связанного с влиятельным лобби [2], о котором ходят слухи, будто оно обладает способностью влиять на обитателей Белого дома. По политическим стандартам США это была непростая задача, поскольку обе страны были нежелательны. Они имели государственные системы, противоречащие западным демократическим принципам, а религиозные убеждения, преобладающие в обеих системах, часто направляли жизнь граждан способами, неудобными для Вашингтона. Исследования показывали, что права женщин и меньшинств там не соблюдались. Жители юга сразу же ассоциировались с вооруженными группировками, такими как «Аль-Каида» или палестинское сопротивление ХАМАС, а выходцы с севера считались стоящими за ливанским сопротивлением, возглавляемым «Хезболлой» (Партией Бога) или движением хуситов «Ансар Аллах» (Сторонники Бога) в Йемене. Внутреннее давление в Соединенных Штатах, значительно усилившееся после кровавых терактов 11 сентября 2001 года, привело к тому, что Джорджу Бушу пришлось выработать агрессивную политику по отношению к Ближнему Востоку, основной целью которой было навсегда изменить регион и сделать его более похожим на Запад. Буш очень четко определил свои цели: борьба с терроризмом, что означало войну и смерть для региона. Поощрение демократии, что в свою очередь означало мягкие перевороты и цветные революции. Борьба с распространением оружия массового уничтожения, оправдание нападения на Ирак и, по меньшей мере, допущение средневековой публичной казни его президента Саддама Хусейна, что также привело к жесткому контролю над Ираном из-за предполагаемого интереса Персии к получению ядерного оружия. В рамках «войны против терроризма» Вашингтон развязал войну в Ираке и Афганистане. Он искал несостоятельные оправдания, которые дорого обошлись авторитету и этике выдающихся фигур англосаксонской политики, таких как Колин Пауэлл, в то время как «спонтанные» цветные революции возникли в нескольких странах Ближнего Востока, таких как Египет и Тунис. Наконец, в рамках этого «Нового Ближнего Востока» и с «благородной целью» Соединенные Штаты стремились решить то, что они считали основной проблемой в регионе: израильско-палестинский конфликт, выступая за двухгосударственное решение. Однако они только что показали нам, что из двух сторон их интересует только одна, – поскольку Соединенные Штаты совсем недавно самостоятельно наложили вето на создание палестинского государства в ООН. Конечно, решение этой сложной программы региональных изменений сначала предполагало определение «тех, кто со мной, и тех, кто против меня». Джордж Буш очень ясно дал это понять, когда в апреле 2002 года, во время визита короля Абдуллы, тогдашнего лидера дома Саудов в Саудовской Аравии, на ранчо Кроуфорд в Техасе, оба лидера шли рука об руку в знак нерушимого единства. [3] Многое произошло с тех пор. Для достижения того «Нового Ближнего Востока», который хотел Буш, они ввели Израиль в войну против Ливана в 2006 году, – авантюра, которая закончилась громким провалом для сионистов. Они погрузили Сирию и Йемен в кровавые войны, заключили ядерное соглашение с Ираном в Белом доме при Обаме, которое Трамп вскоре после этого разорвал. Явно перейдя «красные линии», они убили иранского генерала Касема Сулеймани в 2020 году, что явилось очевидным возрождением целенаправленных убийств. Наконец, они нанесли удар по иранскому консульству в Дамаске, убив всех находившихся там. Иран должен был ответить. Все это знали. Вопрос оставался только в том, как и когда. Оставалось наблюдать, смог ли Тегеран, несмотря на годы западных санкций и ограничений на импорт, развить свои военные технологии до такой степени, чтобы наказать Израиль за его оскорбление. Но в этой статье вы не найдете анализа количества ракет, выпущенных Тегераном, сколько из них достигли цели, а сколько нет. Или сколько разрушений они принесли, нет. Основные последствия ответа Ирана Израилю носят не военный, а политический характер и будут длительными. Это был не просто ракетный обстрел: Тегеран продемонстрировал свою власть. Пока его ракеты и беспилотники направлялись в Израиль, в нескольких странах Ближнего Востока начались празднования, независимо от того, осудили ли несколько правительств региона политически этот ответ Ирана. Внезапно Иран стал самым прямым карателем Израиля за его геноцид в секторе Газа, а также движения сопротивления, которые он, по сообщениям, спонсирует – «Хезболла» и «Ансар Аллах» – они являются наиболее активными в борьбе против сионизма в знак солидарности с Палестиной, в то время как другие региональные державы предпочли остановиться на осуждении. Этим ответом, который, безусловно, поставил мир на грань более масштабного конфликта, Иран преодолевает конфессиональные различия, которые характеризовали отношения между странами Ближнего Востока, и и благодаря которым Западу удалось поддерживать конфликт и защищать свои интересы и интересы Израиля. Благодаря этому ответу Иран становится лидером антисионистского сопротивления и самым активным сторонником Палестины среди всех соседей Палестины. Независимо от того, что говорит Запад, Иран ответил в рамках закона и в соответствии со статьей 51 Устава ООН. Он направил свои ракеты на военные объекты, без ударов по израильским городам и убийств мирных жителей для восстановления сдерживания, в то время как Израиль своим провокационным нападением на иранское консульство в Дамаске явно нарушил Венскую конвенцию, в дополнение к беспорядочному убийству мирных граждан в секторе Газа, число погибших среди которых уже приближается к 35 000 человек. Саудовская Аравия, друг, выбранный Бушем тогда, и ее нынешний лидер, харизматичный Мохаммед бен Салман, уже осознали, что мир меняется, и возможно, необходимо отпустить руку Соединенных Штатов, чтобы двигаться вперед. В марте 2023 года министры иностранных дел Ирана и Ирана приняли смелое решение скрепить рукопожатием первую встречу, более того, это произошло в Пекине, столице Китая. Бен Сальман также принял президента России в Эр-Рияде, почти через два года после начала специальной военной операции России против НАТО и Украины, рассматриваемой как еще один удар по Западу, который уже ожидал, что его кампания демонизации заставит Владимира Путина остаться в Москве. Несколько дней спустя одной из самых обсуждаемых тем стало объявление Эр-Рияда о его вступлении в геополитический блок БРИКС, совместно с Китаем, Россией, Бразилией, Южной Африкой и, в противовес Вашингтону, с Ираном.

Ссылки

[1] https://carnegieendowment.org/files/new_middle_east_final1.pdf&sa=U&ved=2ahUKEwjBppjpjtmFAxXNfDABHZR7B_wDFnoECAkQAg&usg=AOvVaw2dc6U3GhCrMZkzq5FQtfsp [2] https://www.haaretz.com/us-news/2024-02-28/ty-article-magazine/.premium/aipac-explained-the-inside-story-of-americas-powerful-and-divisive-pro-israel-lobby/0000018d-e4ac-d972-a5bf-efaf96c60000 [3] https://es.m.wikipedia.org/wiki/Archivo:Saudi_Crown_Prince_Abdullah_and_George_W._Bush.jpg