Provider of in-depth & balanced analysis on hot issues around the world

Что произошло?

В ночь с 13 на 14 апреля Иран отомстил Израилю за убийство высокопоставленных членов Корпуса стражей исламской революции (КСИР) «Кудс», включая бригадного генерала Мохаммеда Захеди, командира по Сирии и Ливану, генерала Хоссейна Аминулла, начальника штаба по Сирии и Ливану, и генерал-майора Мохаммеда Хади Хадж Рахими, командира по Палестине. Иранцы выпустили около 200 ракет, крылатых ракет и дронов по Израилю, но израильские военные заявили, что большинство из них было сбито, а разрушения были незначительными. Возмездие Ирана было ожидаемым, а американские официальные лица даже предсказали точное время предполагаемой атаки в новостных изданиях. Широкая огласка перед событием, заверения Ирана, что ответные меры будут направлены на предотвращение регионального конфликта, а также тот факт, что Иран знал, что Израиль и Соединенные Штаты смогут рано обнаружить запуски ракет и дронов и сбить большую часть из них, позволяют предположиьт, что иранцы, возможно, стремились добиться больше психологического воздействия, чем вызвать серьезные потери и разрушения. В этом отношении немногие изображения были более мощными с точки зрения Ирана, чем ракеты, пролетающие над мечетью Аль-Акса в Иерусалиме. Это лучше всего символизировало стремления Ирана освободить одно из самых священных мест ислама от израильского контроля, одновременно олицетворяя уязвимость Израиля перед возглавляемой Ираном «Осью сопротивления».

Почему это важно?

Израиль давно считает, что его безопасность может быть гарантирована только путем обеспечения значительного военного превосходства над врагами. Это отсылает к идее «железной стены», впервые изложенной сионистским мыслителем-ревизионистом Зеэвом Жаботинским, который в эссе 1923 года утверждал, что еврейская колонизация Палестины должна происходить за «железной стеной» сионистского военного превосходства. Единственный способ, по его словам, чтобы арабы согласились с еврейским присутствием в Палестине, — это «это железная стена, то есть сильная власть в Палестине, которая не поддается никакому арабскому давлению. Иными словами, единственный способ достичь соглашения в будущем — это отказаться от всякой идеи достижения соглашения в настоящее время». Сегодня этот принцип расширен Израилем и теперь охватывает весь регион. Хотя Жаботинский был противником лейбористских сионистов, которые в конечном итоге доминировали в политической жизни Израиля на протяжении десятилетий, его идея «железной стены» была давно принята израильским руководством и военными. Именно поэтому ответ на нападения ХАМАС 7 октября в секторе Газа был таким суровым. Это также является основой так называемой «доктрины Дахии», которую четко сформулировал израильский генерал Гази Айзенкот, ныне министр правительства. Доктрина, впервые появившаяся во время войны Израиля против Хезболлы в Ливане в 2006 году, предполагает, что Израиль будет вести непропорциональное разрушение гражданской и военной инфраструктуры своих врагов, чтобы разубедить их в том, что они хотят напасть на Израиль. Однако, когда разбомбив 1 апреля иранский дипломатический комплекс в Дамаске, Израиль пересек иранскую красную линию. Хотя иранцы более или менее смирились с систематическими убийствами Израилем деятелей КСИР на протяжении многих лет в Сирии, а также членов Хезболлы, это можно было оправдать тем, что Иран успешно создавал военную инфраструктуру на юге Сирии, с которой можно было бы атаковать Израиль и оккупированные Голанские высоты. Не имело смысла ставить под угрозу эти усилия, вступая в крупный конфликт с израильтянами и, возможно, даже с Соединёнными Штатами. Но нападение на комплекс посольства — уже совсем другое дело. Оно не только подтвердило готовность Израиля игнорировать дипломатическую защиту (хотя сторонники Израиля утверждали, что здание, в котором были убиты представители КСИР, технически не являлось дипломатическим объектом), но и имело место в более широком контексте с 7 октября, когда Израиль стремился изменить правила ведения боевых действий в Сирии и Ливане в свою пользу, сужая пространство для маневра Ирана и Хезболлы. Иными словами, это касалось самой сути соперничества между Израилем и Ираном за региональное господство, и было очевидно, что Иран не позволит этому произойти. Еще более тревожным является тот факт, что бомбардировка посольства также могла быть попыткой израильского премьер-министра Биньямина Нетаньяху втянуть Соединенные Штаты в конфликт с Ираном. Решительное ослабление Ирана и его ядерной программы является приоритетом для Израиля, но для достижения успеха этой кампании Израилю необходима поддержка США в любой кампании бомбардировок Исламской Республики, с дополнительной надеждой на свержение иранского руководства. Вашингтон неоднократно избегал этого. По сообщениям NBC News, президент Джо Байден выразил обеспокоенность по поводу намерений Нетаньяху спровоцировать более широкий конфликт и быстро принял меры для ограничения возможностей Израиля.

Каковы последствия для будущего?

В ближайшем будущем главным новостным событием утра 14 апреля стал разговор Байдена с Нетаньяху, в котором он четко дал понять две вещи: во-первых, Ирану не удалось нанести значительный ущерб, так что Израиль должен считать это успехом. Байден, как сообщается, сказал: «Вы одержали победу. Примите победу». Во-вторых, в свете неудачи Ирана, Соединенные Штаты не видят необходимости и дальше обострять ситуацию и провоцировать региональный конфликт. Поэтому, если Израиль решит нанести ответный удар по Ирану, администрация Байдена не примет участия в такой операции. Как Израиль отреагирует на это, пока неясно. Министр обороны Израиля Йоав Галлант заявил, что напряженность в отношениях с Ираном «еще не закончилась», после того как Нетаньяху вечером 13 апреля сказал: «Кто бы ни причинил нам вред, мы причиним вред им. Мы будем защищаться от любой угрозы и делать это хладнокровно и решительно». Вполне возможно, что Нетаньяху решит ответить самостоятельно, но если целью является восстановление справедливого сдерживания, премьер-министр не может позволить себе, чтобы такой ответ оказался недостаточным. Все признаки указывают на то, что у Ирана остается широкий арсенал средств для нанесения ущерба Израилю и изматывания его посредством множества мелких ударов. Более того, силы Нетаньяху все еще ведут бои в секторе Газа, и эскалация конфликта на региональном уровне только усложнит изнурительную борьбу против ХАМАС. В целом, впервые в своей истории Израиль выглядит опасно уязвимым. Возможно, страна и не сталкивается с экзистенциальной угрозой, но она пожинает плоды циничной политики, в значительной степени основанной на игнорировании прав палестинцев и арабов и блокировании всех путей, которые могли бы вынудить Израиль отказаться от оккупированных земель. Иранцы хорошо воспользовались этим, и даже если их последние атаки не привели к серьезным разрушениям, последующие удары, особенно те, которые произойдут без предварительного предупреждения, могут быть гораздо кровопролитнее. И этого достаточно, чтобы Иран заявил, что он восстановил баланс сдерживания, даже если еще неизвестно, вызовут ли дальнейшие нападения на иранских чиновников в Сирии подобное ответное действие с иранской территории. Именно это ощущение беспомощности застряло в горле израильских лидеров. Израиль долгое время создавал образ силы. Иранцам удалось повредить этот образ. Трудно представить, как Нетаньяху может принять предложение Байдена «принять победу», когда все в атаке Ирана говорит об обратном.