Provider of in-depth & balanced analysis on hot issues around the world

В последние годы Малайзия стала стратегическим экономическим центром в Юго-Восточной Азии В последние годы Малайзия заняла важное место в глобальных цепочках производства электронных компонентов, особенно в сфере полупроводников. Страна также обладает значительными природными ресурсами, такими как нефть, природный газ, и является их крупным экспортером. Вместе с другими странами Юго-Восточной Азии, такими как Вьетнам и Индонезия, Малайзия становится привлекательным местом для иностранных инвесторов, ищущих новые локации для переноса своих производственных мощностей. Тренд к снижению рисков в контексте геоэкономической конкуренции между Китаем и США показывает, что транснациональные компании и правительства сосредоточены на диверсификации своих цепочек поставок и укреплении внутреннего производства с целью снижения зависимости от Пекина. Малайзия — это страна, отличающаяся динамичностью и сложностью. Ее общество включает множество этнических групп, чьи различия порой усложняют задачу правительству по удовлетворению их разнообразных интересов. Данная социальная сложность также проявляется в запутанной государственной системе, которая объединяет элементы монархии с федеральным устройством, где граждане избирают своих представителей как на уровне штатов, так и на федеральном уровне. Несмотря на многопартийную систему, Малайзия более шести десятилетий находилась под управлением одной партии — Объединенной малайзийской национальной организацией (UMNO), которая играла доминирующую роль в политике [1]. Порядок был нарушен в 2018 году, когда в стране сменилось четыре правительства из-за коррупционных скандалов и внутренних политических конфликтов. Это стало беспрецедентным событием в истории Малайзии, которая до того момента, с момента обретения независимости в 1957 году, имела всего шесть премьер-министров. Приход к власти новой администрации в ноябре 2022 года под руководством Анвара Ибрагима не принес ожидаемой стабильности, и в стране по-прежнему продолжаются конфликты, которые могут усугубить внутренние расколы и подорвать доверие как граждан, так и иностранных инвесторов.

Политическая система Малайзии между сложностью и необычной нестабильностью

Малайзия является конституционной федеративной монархией, в которой власть распределена между монархией, федеральным правительством, возглавляемым премьер-министром, двухпалатным центральным парламентом и органами государственного управления. Политический ландшафт страны характеризуется сильной многопартийностью, что означает, что правительство, как правило, формируется коалициями, а не одной партией большинства. Это привело в последние годы к образованию хрупких альянсов и частым сменам союзов между парламентскими группами. Малайзия состоит из 13 штатов, 9 из которых являются королевствами, управляемыми монархом (или султаном), и 3 федеральных территорий. Каждый штат имеет свою собственную конституцию, исполнительный совет и законодательное собрание, избираемое гражданами. 9 султанов, собравшись на Конференции правителей, каждые 5 лет назначают главу государства Малайзии или Янг ди-Пертуан Агонг (Верховного правителя) [2]. Главным институтом демократической жизни страны является центральный парламент, состоящий из 70 членов Сената (26 членов избираются государственными собраниями, а 44 назначаются главой государства по рекомендации премьер-министра) и 222 членов Палаты представителей (избираемых каждые 5 лет на всеобщих выборах) [3]. Еще одним элементом сложности в структуре страны является дуальная правовая система: одна общегосударственная, имеющая юрисдикцию над всем населением, и другая, основанная на шариате, для мусульманской общины. Ислам является государственной религией, и основная этническая группа малайцев (также известная под английским названием Malays) конституционно обязана быть мусульманами, поэтому около двух третей населения подчиняется шариату. Исламские власти имеют юрисдикцию над мусульманским населением по религиозным вопросам, вопросам морали и семейным делам [4]. Несмотря на сложность своей политической системы, Малайзия с 1957 по 2018 год находилась под непрерывным руководством коалиции Барисан Насионал (BN), в которую входили партии, представляющие этнические группы и консерваторов, такие как Организация Объединённых Малайцев (UMNO), Ассоциация китайцев Малайзии (MCA) и Индийский конгресс Малайзии (MIC). Однако в 2018 году BN потерпела поражение от многоэтнической оппозиционной коалиции Пакатан Харапан (PH), включающей более прогрессивные и либеральные партии [5]. К падению правительства BN способствовал международный коррупционный и финансовый скандал, связанный с государственным фондом 1 Malaysia Development Berhad (1MDB), который затронул ключевых фигур правящей коалиции, включая тогдашнего премьер-министра Наджиба Разака [6]. После победы группы PH в 2018 году Махатхир Мохамад, бывший премьер-министр от партии UMNO с 1981 по 2003 год, вновь занял руководящий пост. Однако внутренние конфликты и переходы парламентариев от PH вынудили М.Махатхира уйти в отставку [7]. Его преемником стал Мухиддин Яссин, один из парламентариев, покинувших PH, и который возглавил новообразованное объединение Перикатан Насионал (PN). Однако Я.Мухиддин также потерял большинство голосов через 17 месяцев, уступив должность опытному политику Исмаилу Сабри Яакобу из UMNO в августе 2021 года [8]. И.С.Яакоб, управлявший страной при слабой поддержке большинства, был вынужден под давлением своей партии объявить досрочные выборы, чтобы заручиться более сильной поддержкой [9]. Такая смена правительств через внутренние политические манёвры в парламенте ещё больше подорвала доверие населения к политическому классу, который уже пострадал из-за коррупционных скандалов. Кроме того, кризис политической системы совпал с периодом пандемии, что привело к серьёзным экономическим и социальным последствиям. В условиях растущего недовольства и политической поляризации выборы 2022 года привели к первому в истории Малайзии парламенту без явного большинства, когда ни одна партия не смогла набрать достаточное количество мест для формирования правительства. Пакатан Харапан (PH), коалиция, возглавляемая Анваром Ибрагимом, получила 82 из 222 мест, обойдя Перикатан Насионал (PN), включающую националистическую партию Объединённых коренных народов Малайзии (Parti Pribumi Bersatu Malaysia, PPBM) и консервативную Панмалайзийскую исламскую партию (Parti Islam Se-Malaysia, PAS), которые завоевали 74 места [10]. Барисан Насионал (BN) получил всего 30 мест, что демонстрирует трудности UMNO в восстановлении своей репутации после коррупционных скандалов [11]. В то же время, больше всего мест как отдельная партия получила исламская партия PAS, набравшая 41 место. После длительных переговоров глава государства поручил PH сформировать правительство национального единства в сотрудничестве с UMNO. Анвар Ибрагим, который десятилетиями был ключевой фигурой оппозиции, смог занять пост премьер-министра [12]. С ноября 2022 года Анвар Ибрагим возглавляет страну, но политическая неопределённость не прекратилась с его приходом к власти. Анвара не считают лидером, способным решительно проводить свою политическую линию, главным образом из-за состава его коалиции, в которой вынуждены искать компромиссы различные политические направления. Данный факт ставит под угрозу стабильность правления. Необходимость достижения широкого консенсуса в коалиции до сих пор препятствовала Анвару в проведении крупных реформ, особенно тех, которые могут затронуть права, гарантированные малайскому большинству. UMNO, вместе с которой он сейчас руководит, хотя и потеряла часть поддержки избирателей на последних выборах, исторически представляла интересы данной части населения и не намерена поддерживать более либеральные и инклюзивные реформы Анвара [13]. Кроме того, коалиция PN под руководством Мухиддина и особенно партия PAS демонстрируют серьёзную оппозицию правительству национального единства Анвара, что подтверждается их успехами на выборах 2022 года и на последних выборах в штатах, где PAS вновь закрепила свою позицию в 3 малайзийских штатах [14].

Усиливающееся разделение в обществе: обострение социально-экономической напряжённости

Разочарование в традиционных политических партиях обострило политические, этнические и религиозные расколы в Малайзии, которые давно подрывают социальную сплоченность и способствуют сохранению экономического неравенства в стране. Одной из главных проблем для правительства является смягчение экономических неравенств между этническими группами и продвижение социальной гармонии в стране, где сосуществуют бумпутра (коренное население, включая малайцев, которое составляет более двух третей общего населения), китайская этническая группа (около 20%) и индийская этническая группа (около 6%) [15]. Экономические различия между коренным населением и гражданами иностранного происхождения начали проявляться более явно после обретения независимости: в этот период наиболее процветающие экономические виды деятельности были сосредоточены в руках китайской общины, которая также приобретала возрастающее политическое значение. Это привело к росту напряженности с малайцами, что вылилось в этнические столкновения на улицах Куала-Лумпура в 1969 году [16]. Для сглаживания таких неравенств правительство создало систему преференциальных политик, направленных на благосостояние и экономическое освобождение бумпутра, которые со временем расширялись и развивались. Например, с введением Новой экономической политики (NEP) в 1971 году были установлены квоты на этническое представительство в государственных учреждениях и университетах, а также увеличена поддержка предприятий бумпутра [17]. Хотя данные меры улучшили социальное положение и историческое экономическое неравенство бумпутра, система позитивной дискриминации на этнической основе также привела к экономической неэффективности и социальному напряжению, способствуя возникновению патронажа и клиентелизма со стороны партий для получения политической поддержки широких масс малайцев [18]. Еще одним фактором растущего разделения в стране является напряжение между мусульманским большинством и религиозными меньшинствами (буддистами, христианами, индуистами) [19]. Например, строгая реализация шариата неоднократно конфликтовала с гражданскими законами, создавая напряженность между различными религиозными общинами. В последние годы также наблюдается рост религиозного консерватизма на общественном уровне, что проявилось в отличных результатах на выборах партии PAS, которая защищает интересы малайцев и продвигает дальнейшую исламизацию общества, поглощая значительную часть электората UMNO [20]. Для борьбы с данным явлением исламского консерватизма, известным как "зелёная волна" [21], политики коалиции PH во главе с Анваром акцентируют внимание на опасениях, что более исламизированное общество приведет к эрозии гражданских свобод, находя отклик особенно среди более либеральных слоев населения и немалайцев. Напротив, коалиция PN стремится заручиться поддержкой, обвиняя Анвара и PH в намерении ограничить права и систему преференций, защищающих малайцев [22]. Как следствие данных социально-экономических конфликтов, политика Малайзии становится всё более фрагментированной и поляризованной, а голосование отражает радикализацию этно-религиозной принадлежности. Баланс между продвижением социально-экономического равенства среди различных этнических групп страны, с одной стороны, и созданием более конкурентоспособного и инклюзивного социального устройства, с другой, остаётся важной задачей для Малайзии, всё ещё пытающейся разработать политику, которая эффективно отвечала бы на потребности всех граждан, независимо от их этнической или религиозной принадлежности.

Проблемы экономического развития Малайзии

Хотя политическая и социальная ситуация в Малайзии остаётся неопределённой, экономические перспективы страны выглядят более обнадёживающими, несмотря на некоторые трудности. Благодаря целенаправленным мерам по развитию промышленности и привлечению иностранных инвестиций, Малайзия за несколько десятилетий трансформировалась из аграрной экономики в индустриализированную. Экономический рост страны в значительной степени поддерживается сектором услуг, который в 2022 году составлял около 50% ВВП Малайзии, и обрабатывающим сектором, на долю которого приходилось около 23 % [23]. Важными для экономики страны также являются горнодобывающая промышленность, добыча нефти и природного газа. Малайзия богата природными ресурсами, такими как олово, бокситы и медь, что способствует диверсификации её экономики. Нефть и природный газ остаются одними из самых ценных природных ресурсов для Куала-Лумпура, позволяя стране быть практически самодостаточной в производстве энергии. Petronas (Petroliam Nasional Berhad), национальная нефтяная компания Малайзии, является одним из крупнейших игроков в мировом энергетическом и нефтяном секторах. Как государственная компания, Petronas в значительной степени способствует поступлению налоговых доходов в бюджет Малайзии, а также предоставляет рабочие места и обучение населению [24]. В связи с центральной ролью газа и нефти в энергетическом балансе страны, одной из задач, с которой Малайзии предстоит столкнуться в ближайшие десятилетия, будет переход на возобновляемые источники энергии [25]. Для дальнейшего развития страны правительство разрабатывает меры, направленные на трансформацию Малайзии в ведущий производственный хаб, стремясь также стимулировать рост внутренней промышленной экосистемы. С этой целью был разработан Новый индустриальный генеральный план (NIMP) 2030, представленный в сентябре 2023 года, который стремится к ежегодному увеличению ВВП в обрабатывающем секторе на 6,5%. В частности, Куала-Лумпур сосредоточен на технологиях, уделяя особое внимание сектору полупроводников. Уже в 1970-е годы Малайзия играла значимую роль в производстве полупроводников, но в последующие десятилетия ведущие позиции в данном секторе заняли такие компании, как корейская Samsung и тайваньская TSMC. Тем не менее, недавняя геополитическая напряженность между Китаем и США вновь привлекла внимание к Малайзии как к перспективной локации для международных компаний по производству микрочипов, что привело к крупным инвестициям и обновлению сектора в стране. В настоящее время Малайзия занимает важное место на финальных стадиях производства микрочипов — упаковка, сборка и тестирование — занимая 13% мирового рынка. Недавно несколько ведущих компаний в данной области объявили о новых инвестициях в страну [26]. Например, Intel заявила о вложениях в размере $7 миллиардов в развитие заводов по упаковке и тестированию микрочипов, а американская компания Nvidia планирует инвестировать более $4 миллиардов в сотрудничество с малайзийской YTL Power International для создания инфраструктуры в области искусственного интеллекта и суперкомпьютеров [27]. Более того, правительство анонсировало амбициозный проект по созданию одного из крупнейших парков по проектированию интегральных схем в Юго-Восточной Азии, с целью преобразовать страну из ключевого узла на финальных этапах цепочки создания стоимости в значимого игрока в проектировании полупроводников [28]. Тем не менее, конкуренция с другими азиатскими странами, такими как Вьетнам и Индонезия, требует от Малайзии дальнейших вложений для привлечения капитала и укрепления национальной промышленной экосистемы. В этой связи, 28 мая 2024 года, Анвар объявил о Национальной стратегии по полупроводникам, которая предусматривает привлечение около $5,3 миллиарда в течение следующих 10 лет для поддержки роста сектора. Цель Куала-Лумпура — мобилизовать как внутренние, так и иностранные инвестиции на сумму более $100 миллиардов. В рамках новой стратегии правительство также нацелено на подготовку более 60000 высококвалифицированных инженеров, чтобы помочь стране стать лидером в указанной области [29]. Однако для развития экономики Малайзии существуют и другие критические факторы, такие как зависимость от экспорта и присутствие транснациональных компаний, иностранных капиталов, что делает экономику уязвимой к внешним факторам. Глобальный спрос и колебания международных рынков могут существенно повлиять на экономику Малайзии, как это продемонстрировало замедление роста ВВП с 8,7% в 2022 году до 3,7% в 2023 году, обусловленное в основном слабым внешним спросом и падением цен на сырьевые товары. Экспорт, имеющий ключевое значение для экономики страны, сократился на 7,8% в 2023 году, при этом наблюдаются сокращения и в основных экспортных секторах Малайзии, таких как пальмовое масло, нефть и электрические и электронные товары. Снижение спроса на малазийские товары также связано с экономической неопределенностью основных торговых партнеров, таких как США и Китай, где первый сталкивается с неопределенной монетарной политикой, а второй стремится найти новые стимулы для экономического роста и справиться с кризисом в строительном секторе [30]. Малайзия также должна быть осторожна, чтобы не полагаться чрезмерно на присутствие иностранных компаний для стимулирования своего экономического развития. До сих пор, наряду с другими соседями по Юго-Восточной Азии, такими как Вьетнам и Индонезия, Малайзия оказалась среди победителей в геоэкономической конкуренции между Китаем и США. Многие транснациональные компании, особенно в технологическом секторе, открыли производственные предприятия или начали партнерство в Малайзии. Однако обострение текущих конфликтов и геополитических напряжений может привести к фрагментации цепочек создания стоимости и дальнейшему перераспределению. В условиях нарастающей международной поляризации излишняя зависимость от присутствия иностранных компаний может стать рискованной стратегией для обеспечения устойчивого экономического развития. Несмотря на указанные трудности, экономика Малайзии получила выгоду от иностранных инвестиций и внутреннего потребления, поддерживаемого государственными субсидиями и контролем цен для сдерживания инфляции [31]. Ожидаемый экономический рост на 2024 год составляет 4,5%, что обусловлено увеличением внутреннего спроса и возросшим спросом на экспортные товары [32].

Заключение

В последние годы Малайзия зарекомендовала себя как стратегический экономический центр в Юго-Восточной Азии. Страна привлекла инвесторов благодаря расширению своего производственного сектора и продемонстрировала значительную способность к адаптации, став ключевым игроком в глобальных производственных цепочках, особенно в секторе полупроводников. Чтобы минимизировать риски, связанные с текущими геоэкономическими конфликтами, стране следует продолжать сосредоточиваться на создании более прочной и автономной внутренней промышленной базы. Кроме того, недавняя политическая нестабильность, характеризующаяся частыми сменами правительств и растущими этническими и религиозными напряжениями, угрожает подорвать доверие как со стороны инвесторов, так и со стороны населения. Таким образом, успех Малайзии также будет зависеть от ее способности сбалансировать экономический рост с социальной сплоченностью, решая проблемы, связанные с экономическими неравенствами, этническими конфликтами и экономической зависимостью от иностранных рынков. Динамика прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в Малайзию

[1] M.M.N. Nadzri, “The 14th General Election, the Fall of Barisan Nasional, and Political Development in Malaysia, 1957-2018”, Journal of Current Southeast Asian Affairs, vol. 37, n. 3, dicembre 2018, pp. 139-71. [2] ”List of The Yang Di-Pertuan Agong”, The Government of Malaysia’s Official Portal. [3] “Introduction”, Portal Rasmi Parlimen Malaysia – Pengenalan, 10 dicembre 2019. [4] Malaysia 1957 (Rev. 2007) Constitution, Constitute. [5] R.C. Paddock, “Malaysia Opposition, Led by 92-Year-Old, Wins Upset Victory”, The New York Times, 9 maggio 2018; “MalaysiaGE: full results”, The Straits Times, maggio 2018. [6] “Explainer: Malaysia’s ex-PRIMO MINISTRO Najib and the Multi-billion Dollar 1MDB Scandal”, Reuters, 23 agosto 2023; “Goldman Sachs and the 1MDB Scandal”, The Harvard Law School Forum on Corporate Governance, 14 maggio 2019; S. Adam, L. Arnold e Y. Ho, “The Story of Malaysia’s 1MDB, the Scandal That Shook the World of Finance”, Bloomberg, 24 maggio 2018. [7] S. Lemière, “The Never-ending Political Game of Malaysia’s Mahathir Mohamad”, Brookings, 30 ottobre 2020 [8] “The Rise and Fall of Malaysia’s Muhyiddin Yassin”, Reuters, 16 agosto 2021; Y.N. Lee, “Malaysia’s New Prime Minister Has Been Sworn in – but Some Say the Political Crisis Is ‘far From Over’”, CNBC, 3 marzo 2020. [9] A. Ananthalakshmi, R. Latiff e M.M. Chu, “Malaysian PM calls for early polls as ruling party seeks to rise above graft cases”, Reuters, 10 ottobre 2022. [10] A. Ananthalakshmi, R. Latiff e M.M. Chu, “Malaysia Faces Hung Parliament in Tight Election Race”, Reuters, 19 novembre 2022. [11] K. Ganapathy, “‘End of an Era’ for Malaysia’s Barisan Nasional, After Corruption Issues Hurt Candidates at GE15: Analysts”, Channel News Asia, 21 novembre 2022. [12] “Anwar Ibrahim: The Man Who Fulfilled His Goal to Lead Malaysia”, BBC News, 24 novembre 2022. [13] F. Hutchinson, “Malaysian Unity Government’s Power Was Retained but Constrained in 2023”, East Asia Forum, 28 gennaio 2024. [14] R.S. Bedi, “Analysis: Strong State Poll Performance by Perikatan Nasional Boosts Stock for Some PAS Leaders, but Obstacles Lie Ahead”, Channel News Asia, 16 agosto 2023. [15] Bumiputera Statistics 2022, Department of Statistics Malaysia Official Portal. [16] “Malaysia: Majority Supremacy and Ethnic Tensions”, Institute of Peace and Conflict Studies, 1 agosto 2012; N. Bowie, “Fifty Years on, Fateful Race Riots Still Haunt Malaysia”, Asia Times, 29 maggio 2019; “Ethic Tensions Boil Over in Malaysia’s 13 May 1969 Incident”, Association for Diplomatic Studies and Training. [17] K.S. Jomo, Malaysia’s New Economic Policy and ‘National Unity’, Londra, Palgrave Macmillan, 2005, pp. 182-214; H. Lee. “Malaysia’s New Economic Policy: Fifty Years of Polarization and Impasse”, Southeast Asian Studies, vol. 11, n. 2, Agosto 2022; M.A. Khalid e L. Yang, “Income Inequality Among Different Ethnic Groups: The Case of Malaysia”, LSE Business Review, 11 settembre 2019; “2021/36 ‘Malaysia’s New Economic Policy and the 30% Bumiputera Equity Target: Time for a Revisit and a Reset’ by Lee Hwok Aun”,ISEAS-Yusof Ishak Institute, 25 marzo 2021. [18] H.A. Lee. “Perpetual Policy and Its Limited Future as Reforms Stall”, New Mandala, 17 aprile 2018. [19] M. Mohamad e I. Suffian “Malaysia’s 15th General Election: Ethnicity Remains the Key Factor in Voter Preferences”, FULCRUM, 4 aprile 2023. [20] “Buddhism, Islam and Religious Pluralism in South and Southeast Asia”, Pew Research Center, 12 settembre 2023. [21] K. Ostwald e S. Oliver, “Continuity and Change: The Limits of Malaysia’s Green Wave From a Four Arenas Perspective”, ISEAS-Yusof Ishak Institute, 27 ottobre 2023; O.K. Ming. “Debunking the Myths of Malaysia’s ‘Green Wave’ in GE15”, Channel News Asia, 28 giugno 2023. [22] D.A. Paulo, “Malaysia’s ‘Green Wave’: A Threat to the Country’s Politics and Religious Restraint?”, Channel News Asia, 10 giugno 2023. [23] “Manufacturing, value added (% of GDP) – Malaysia”, The World Bank Open Data, “Services, value added (% of GDP) – Malaysia”, The World Bank Open Data. [24] “Petronas’ Role in the Larger Economy”, The Malaysian Reserve, 30 agosto 2019; “Petronas Payout to Malaysia Govt Seen Higher at 55-59 Bln Rgt This Year”, Reuters, 22 luglio 2022. [25] G. Musaeva, “Greening Pains: Can Petronas Make the Leap to Renewables?”, The Diplomat, 15 settembre 2022. [26] T. Cheng e L. Li, “Malaysia Aims for Chip Comeback as Intel, Infineon and More Pile In”, Nikkei Asia, 28 settembre 2023. [27] R. Latiff e F. Potkin, “Nvidia to Partner Malaysia’s YTL Power in $4.3 bln AI Development Project”, Reuters, 8 dicembre 2023. [28] “Malaysia Plans Southeast Asia’s Largest Integrated Circuit Design Park”, Reuters, 22 aprile 2024. [29] N. Goh, “Malaysia to train 60,000 engineers in bid to become chip hub”, Nikkei Asia, 28 maggio 2024; D. Azhar, “Malaysia targets over $100 bln in semiconductor industry investment”, Reuters, 28 maggio 2024. [30] Asian Development Outlook April 2024: Malaysia”, Asian Development Bank, aprile 2024, pp. 218-24. [31] Ibid. [32] Ibid.