Defense & Security
Оборонное производство в России до и после начала войны с Украиной: Насколько оно увеличилось и какими способами удалось добиться данного роста?

Image Source : Shutterstock
Subscribe to our weekly newsletters for free
If you want to subscribe to World & New World Newsletter, please enter
your e-mail
Defense & Security
Image Source : Shutterstock
First Published in: Aug.29,2024
Sep.16, 2024
В феврале 2022 года Россия инициировала полномасштабное вторжение в Украину, которое продолжается более двух лет. В ответ на это западные страны ужесточили санкции. Российская армия утратила значительное количество техники и к осени 2022 года правительству пришлось решать задачу стремительного наращивания производства оружия и боеприпасов. Джулиан Купер анализирует, насколько данная задача была выполнена, подробно изучая доступные количественные данные. Его анализ подтверждает значительное увеличение производства систем и боеприпасов, которые широко используются в войне. Автор исследует способы, с помощью которых было увеличено производство в оборонной промышленности, и делает выводы о природе российской экономической системы и институциональных наследиях советских времен. 24 февраля 2022 года Россия начала «специальную военную операцию» против Украины, которая продолжается более двух лет. В ответ на это западные страны ужесточили санкции, направленные на ограничение развития российской экономики и способности её промышленности производить оружие. Данные санкции включают ограничения на доступ к импортным высокотехнологичным и двойного назначения товарам, производственному оборудованию, компонентам и материалам. Вскоре стало очевидно, что вторжение не соответствовало первоначальным ожиданиям России о быстрой операции. Вместо этого развязался затяжной конфликт с большими человеческими и материальными потерями с обеих сторон. Российская армия утратила значительное количество техники, в частности танки и бронетехнику, артиллерию и системы ПВО, самолёты и вертолёты. К осени 2022 года российскому правительству пришлось решать задачу стремительного наращивания производства оружия и боеприпасов, жизненно важных для успешного завершения операции, которая, хотя и не была признана таковой в России, фактически превратилась в войну. В настоящей статье рассматривается, насколько Россия смогла справиться с указанной задачей в условиях, когда её оборонная промышленность находится под санкциями и сталкивается с рядом экономических ограничений, включая нехватку рабочей силы, усугублённую частичной мобилизацией персонала для службы в вооружённых силах. Статья состоит из четырёх частей. В первой части рассматриваются методы измерения объёмов производства российской оборонной промышленности. Во второй анализируются доступные количественные данные в физических показателях. Третья часть посвящена объяснению того, как России удалось значительно увеличить выпуск некоторых видов оружий и боеприпасов за относительно короткий период. В заключение делаются выводы о способности России адаптировать свою оборонную промышленность к условиям военного времени и оцениваются перспективы на будущее.
В советский период производство оружия, боеприпасов и прочей военной продукции находилось под строгой завесой секретности. После распада Советского Союза степень секретности немного снизилась, однако и по сей день официальное статистическое агентство России, Федеральная служба государственной статистики (Росстат), не публикует открыто данные о военном производстве оборонной промышленности страны. Однако конфиденциальность имеет определённые границы: министр обороны и другие высокопоставленные чиновники Министерства обороны России, в частности заместитель министра, ответственный за закупку вооружений, всё же предоставляют данные о выпуске некоторых систем вооружений, годовых планах государственного оборонного заказа и его реализации, как будет указано далее в настоящей статье. Однако с 2014 года, после аннексии Крыма, объём и детализация данных сократились, а после февраля 2022 года — стали ещё более ограниченными. Помимо этого, президент Владимир Путин, премьер-министр, министр промышленности, его заместители периодически делятся определённой информацией, как и главы, руководители корпораций, производящих военную продукцию, такие как Ростех, Роскосмос, Объединённая авиастроительная корпорация (ОАК) и Объединённая судостроительная корпорация (ОСК). Анализ данных за многие годы показывает, что в целом предоставленные сведения являются достоверными, хотя возможны искажения, но явных фальсификаций не наблюдается. Однако следует быть внимательным к изменениям в определениях, особенно в том, относятся ли приведённые цифры только к производству новых систем или к общему объёму закупок новых, модернизированных и отремонтированных старых систем, что стало особенно актуальным после российского вторжения в Украину. Ранее автор статьи уже проводил детальные анализы количественных данных указанного типа [1]. В последнее время некоторые наблюдатели ставят под сомнение достоверность подобной информации. В апрельском отчете CSIS за 2024 год о российской оборонной промышленности говорится: «Хотя... официальные данные и заявления Министерства обороны России, скорее всего, преувеличены, и их следует воспринимать с долей скептицизма, они демонстрируют, что Кремль вновь акцентирует внимание на укреплении внутреннего оборонного промышленного сектора» [2]. Хотя действительно часто делаются преувеличенные заявления, степень скептицизма по отношению к указанным сведениям преувеличена. Безусловно, требуется осторожность в их анализе, но, как признают авторы отчета CSIS, эти данные всё же дают общее представление о развитии военного производства. Также существует дополнительная проверка: регулярные отчеты Росстата об изменениях объёмов производства обрабатывающей промышленности в рублёвом выражении [3]. Опять же необходим тщательный анализ с учётом классификации промышленности, но общие тенденции, которые они показывают, согласуются с теми, что предоставляются количественными данными из других источников. В условиях, когда количественные данные по различным аспектам российской экономики строго ограничиваются властями, особенно данные о бюджетных расходах и внешней торговле, лучше иметь несовершенные и фрагментарные сведения, чем не иметь их вообще.
Сообщения о производстве военной продукции часто появляются в российской прессе, однако данные обычно фрагментированы и часто лишены точных определений и временных рамок. Подобные отчёты также касаются производства гражданской продукции, выпускаемой предприятиями оборонной промышленности. В данном разделе подробно рассматриваются такие сведения с 2019 года, за три года до начала войны с Украиной, до конца 2023 года, а также планы на 2024 год, уделяется особое внимание типам военной продукции, которые сыграли значительную роль в текущем конфликте. Эти... данные не оставляют сомнений в том, что в России разработка и закупка стратегических ядерных систем остаётся высшим приоритетом, независимо от войны. Каждый год в декабре Министерство обороны России отчитывается о некоторых новых вооружениях, закупленных в течение года, и планах на следующий год. Указанные данные представлены в Таблице 1 в конце статьи. Из таблицы видно, что с 2020 года планы по развёртыванию новых межконтинентальных баллистических ракет (МБР) не были полностью реализованы, вероятно, из-за того, что тяжёлая ракета «Сармат» ещё не доведена до стадии ввода в эксплуатацию. Приобретение стратегических атомных подводных лодок класса «Борей» проходит достаточно гладко, и модернизированные/новые стратегические бомбардировщики Ту-160 постепенно поступают на вооружение. Эти события и процедуры отчётности Министерства обороны по планам и результатам не оставляют сомнений в том, что в России разработка и закупка стратегических ядерных систем остаются высшим приоритетом, несмотря на войну. Учитывая приоритеты военных технологий в условиях войны, лучше рассматривать производство вооружений по секторам. Очевидно, что война вызвала значительное увеличение спроса на технику и боеприпасы для сухопутных войск, некоторые типы боевых самолётов и БПЛА, определённые виды ракет, системы ПВО и системы радиоэлектронной борьбы. Спрос на новые корабли был менее актуальным, за исключением атомных подводных лодок.
В сфере авиастроения тенденция очевидна. Производство некоторых типов самолётов и вертолётов, которые оказались полезными в войне, увеличилось. Однако данные с 2020 года охватывают как новые, так и модернизированные старые самолёты, что затрудняет определение количества именно новых единиц. В случае с боевыми системами наблюдается увеличение производства нескольких моделей, таких как Су-35С и Су-34, которые считаются ключевыми для ведения боевых действий, а также Су-57, который больше важен с точки зрения престижа. Таблица 2 содержит доступные данные за период 2019–2023 годов. Су-57 — это первый российский самолёт пятого поколения, хотя все серийные экземпляры пока оснащены двигателем, который не вполне соответствует заявленному статусу. Для российского руководства данный самолёт является предметом гордости, хотя его роль в войне была скромной. По мнению одного из ведущих российских военных специалистов, чрезвычайно дорогостоящие и сложные самолёты пятого поколения «пока абсолютно не приспособлены для реального боевого применения. Потеря самолёта пятого поколения — это, с одной стороны, крупная финансовая утрата, а с другой — существенный урон для репутации» [4].
Что касается вертолётов, то точно установить количество построенных для вооружённых сил за последние годы сложно. Производство гражданских вертолётов серьёзно пострадало от санкций, но это, похоже, не касается основных боевых систем — Ка-52/52М и Ми-28НМ. ВВС России подписали контракт на поставку Ка-52/52М в августе 2021 года, планировалось поставить 15 вертолётов в 2022 году и ещё 15 в 2023 году. Летом 2022 года был подписан новый контракт на неизвестное количество. В июле 2023 года министр обороны России Сергей Шойгу заявил, что объём производства Ка-52/52М удвоился по сравнению с предыдущим годом, что позволяет предположить, что в 2023 году планировалось поставить 30 вертолётов [5]. Серийное производство Ми-28НМ началось в 2020 году, тогда был подписан контракт на 98 единиц в рамках государственной программы вооружений до 2027 года [6]. С.Шойгу также отметил в июле 2023 года, что производство Ми-28НМ увеличилось в три раза по сравнению с 2022 годом, что, по мнению специалиста по российской авиации Петра Бутовского, могло означать цель производства до 50 единиц в 2023 году [7]. Один аналитик заключил, что вооружённые силы получили в 2022 году 110 вертолётов при плане 71, а в 2021 году было поставлено 48 единиц, с возможностью доведения общего числа поставок до 125 единиц в 2023 году [8].
Данные о производстве дронов сложно интерпретировать, так как многое зависит от типа и масштаба БПЛА, который учитывается. Несомненно, производство дронов резко увеличилось с 2020 года, когда было выпущено менее 1 000 единиц. В 2022 году производство увеличилось незначительно, но затем резко возросло в 2023 году, достигнув более 20 000 единиц [9]. Этот показатель почти наверняка исключает небольшие дроны типа FPV (First Person View), которые сейчас широко используются на передовой с обеих сторон и собираются в России на многих предприятиях с использованием в основном импортных комплектующих из Китая. Два основных типа российских БПЛА, которые оказали влияние на поле боя, — это семейство разведывательных дронов «Орлан», разработанное и произведённое Специальным технологическим центром в Санкт-Петербурге, и барражирующий боеприпас «Ланцет» от компании Zala Aero, входящей в концерн «Калашников». Обе компании активно закупают западные комплектующие для своих БПЛА. Например, широко используемый Орлан-10 оснащён небольшим бензиновым двигателем японской компании Saito [10].
Производство нового военно-морского оборудования не было приоритетом во время войны, за исключением строительства атомных подводных лодок, данные по которым приведены в Таблице 1. Передача новых кораблей флоту происходила с перебоями, с тенденцией к концентрации поставок в определённые годы. Это частично связано с проблемами поставки двигателей, что нарушило строительство надводных кораблей в последние годы. Строительство фрегатов проекта 11356 было прекращено после того, как Украина перестала поставлять силовые установки. Украинские двигатели также предназначались для фрегатов проекта 22350, но в этом случае Россия смогла заменить двигатель и редуктор, что позволило передать фрегат «Адмирал Головко» в 2023 году [11]. Малые ракетные корабли проекта 21631 изначально оснащались немецкими двигателями, поставки которых прекратились в 2014 году. Сначала было решено использовать китайские двигатели, но они оказались не пригодны для морских судов, что привело к длительным задержкам, пока не была разработана отечественная альтернатива [12]. Похожие проблемы возникли с малыми ракетными кораблями проекта 22800 класса «Каракурт» — в какой-то момент казалось, что они также будут оснащены китайскими силовыми установками, но те оказались недостаточно эффективными, и потребовалась российская замена, что также вызвало задержки в строительстве кораблей [13]. Патрульные катера проекта 22160 изначально планировались с немецкими дизельными двигателями MAN, и первый катер, переданный флоту в 2018 году, был оснащён таким двигателем, но последующие катера, с некоторой задержкой, получили новые российские двигатели [14].
Что касается производства оружия и боеприпасов для сухопутных войск, надёжных количественных данных недостаточно, так как они часто фрагментарны, лишены чётких определений, а рост показателей между периодами не всегда сопровождается указанием точных дат. В Таблице 3 приведены доступные сведения.
Оценить данные по производству танков было сложно. Существуют три категории: вновь построенные танки, такие как Т-90 и несколько Т-14 «Армата»; модернизированные старые танки, такие как Т-72 и Т-80; и старые танки, снятые с хранения, например Т-54, которые прошли капитальный ремонт. С начала войны в 2022 году Министерство обороны РФ указывает суммарные данные, включающие все три категории. Основной производитель танков, «Уралвагонзавод» (УВЗ), выпускает Т-90 и «Армату», а также модернизированные Т-72, в то время как модернизацией Т-80 занимается «Омсктрансмаш», входящий в холдинг УВЗ. Капитальный ремонт старых танков осуществляется на российских танкоремонтных заводах, однако их данные практически никогда не раскрываются [15]. Министерство обороны России заявило, что в 2021 году сухопутные войска получат более 240 новых и модернизированных танков Т-72Б3М, Т-80БВМ и Т-90М «Прорыв» [16]. Было сообщено, что из них 70 единиц будут новыми Т-90М, а оставшиеся 170 — модернизированными. В 2023 году было произведено 1 530 новых, модернизированных и восстановленных танков, что, по данным Министерства обороны, в 3,6 раза больше, чем в предыдущем году [17]. Это предполагает производство около 425 единиц в 2022 году, что в 1,8 раза больше, чем 240 в 2021 году. В марте 2023 года заместитель председателя Совета безопасности России Дмитрий Медведев заявил, что в этом году будет произведено 1 500 танков [18]. Через несколько дней Владимир Путин сказал, что будет произведено более 1 600 новых и модернизированных танков [19]. Наблюдатели быстро отметили, что в указанные цифры, вероятно, включены старые танки, снятые с хранения, однако оставалось неясным, сколько именно новых танков будет построено. Военный эксперт Роман Скоморохов, проанализировав потенциал промышленных производителей танков, пришёл к выводу, что в краткосрочной перспективе УВЗ — единственный производитель, способный выпускать новые танки, с максимальной мощностью 500–600 единиц в год [20]. Маловероятно, что «Уралвагонзавод» (УВЗ) смог построить такое большое количество танков, особенно учитывая, что часть его производственных мощностей занята выпуском небольших партий сложных систем «Армата». По данным анонимного источника внутри «Ростеха», производственная мощность УВЗ в октябре 2022 года составляла 200–250 танков в год [21]. Также необходимо учитывать работу «Омсктрансмаша», который занимается модернизацией танков Т-80. В 2017 году завод получил контракт на модернизацию 62 единиц Т-80БВ до уровня Т-80БВМ, из которых 31 был поставлен в 2018 году и ещё 31 в 2019 году [22]. В августе 2020 года был подписан новый контракт на модернизацию более 50 танков Т-80БВМ, но информация о дате его завершения и объёме дополнительных контрактов не была раскрыта [23]. Однако осенью 2023 года Александр Потапов, генеральный директор УВЗ, которому принадлежит завод «Омсктрансмаш», сообщил, что Министерство обороны потребовало возобновить серийное производство танков Т-80 с нуля — деятельность, которая не осуществлялась с 1970-х годов [24]. Неизвестно, была ли эта инициатива реализована. Тем временем поступали несколько сообщений о поставке на фронт партий модернизированных Т-80БВМ. Это указывает на то, что в 2023 году «Омсктрансмаш» и УВЗ могли произвести около 350 новых и модернизированных танков из общего объёма в 1 530 единиц, что означает, что около 1 200 старых танков прошли капитальный ремонт. Данные сведения согласуются с оценкой IISS, которая насчитывает 1 180–1 280 единиц, основываясь на наблюдении за работой баз хранения в России с использованием коммерческих спутниковых снимков [25]. Что касается нового танка Т-14 «Армата», заместитель министра обороны Алексей Криворучко заявил в августе 2021 года, что армия получит 20 таких танков к концу года, а серийное производство начнётся в 2022 году [26]. В 2023 году поступили сообщения о том, что «Армата» была отправлена на фронт для участия в боевых действиях, но видимых доказательств этому почти не было [27]. Ходили слухи, что танк оказался слишком сложным и дорогим для использования в реальных боевых условиях, и это было подтверждено в начале 2024 года генеральным директором «Ростеха» Сергеем Чемезовым. Он заявил, что «Армата» не используется в зоне «специальной военной операции» из-за её высокой стоимости, отметив, что для армии дешевле приобретать танки Т-90 [28]. Неудивительно, что это вызвало резкую критику в прессе по поводу того, что Россия предпочитает дорогие «парадные» танки, которые не имеют реального применения в бою [29].
Оценка объёмов производства бронетехники сопровождается аналогичными трудностями. Обычно данный термин охватывает боевые машины пехоты (БМП) и бронетранспортёры (БТР). Однако иногда он также включает бронетехнику воздушно-десантных войск, такую как БМД-4М, и старые советские системы, например, МТ-ЛБ. Многие из указанных машин хранятся на складах резервов Министерства обороны. До начала войны годовой выпуск бронетехники был относительно скромным, однако он значительно увеличился во второй половине 2022 года и ещё более интенсивно — в 2023 году [30]. По данным С.Шойгу всего было приобретено 2 518 единиц новых, модернизированных и отремонтированных машин. Новые БМП-3 производятся на «Курганмашзаводе», который также выпускает модернизированные БМП-2 и партии отремонтированных БМП-3. С конца лета 2022 года завод работает шесть дней в неделю по 12-часовым сменам. Завод заявил, что в первой половине 2023 года он произвёл 95% от общего объёма выпуска бронетехники за весь 2022 год и планирует увеличить производство ещё на 30% во второй половине 2023 года. Новые бронетранспортёры БТР-82А производятся на Арзамасском машиностроительном заводе Военно-промышленной компании. Более ранняя модель БТР-80 модернизируется на ремонтном заводе до версии БТР-82АМ. В 2020 году Министерство обороны заказало не менее 460 единиц обеих версий, включая 130 новых БТР-82А. Кроме того, было запланировано отремонтировать и обновить 330 старых БТР-80 из резервов [31]. В 2021 году был сделан дополнительный заказ на более чем 300 БТР-82А и БТР-82АМ [32]. В конце 2021 года было объявлено, что весной 2022 года начнутся государственные испытания бронетранспортёра «Бумеранг», впервые представленного в 2015 году. Неизвестно, состоялись ли они, но в марте 2023 года появились сообщения о том, что несколько бронетранспортёров «Бумеранг» были направлены в район, прилегающий к зоне боевых действий. Однако сообщений об их использовании в бою не поступало, и возможно, что эта система, как и танк «Армата», была признана слишком сложной и дорогой для использования в условиях войны [33].
К сожалению, подробная информация о производственных объёмах артиллерийских систем недоступна. Время от времени Министерство обороны сообщает общее количество произведённых ракетных комплексов и артиллерии. В 2018 году было зарегистрировано более 120 единиц, включая противотанковые комплексы «Корнет» и «Хризантема-С», гаубицы «Мста-СМ», ракеты «Искандер-М», а также крылатые ракеты «Калибр» и «Оникс». В 2020 году данное число увеличилось до 551 единицы, а в 2023 году произошло резкое увеличение до более чем 4 250 единиц [34]. Вероятно, в указанное число включены многие старые артиллерийские системы, восстановленные в течение года для использования. Производством артиллерии занимаются несколько предприятий, среди крупнейших: Пермский завод «Мотовилихинские заводы», выпускающий системы, включая 152-мм гаубицы «Мста-Б» и Д-20, а также 120-мм самоходные системы «Нона-С», «Нона-СВК», «Вена» и 240-мм «Тюльпан»; Волгоградский завод «Титан-Баррикады», производящий пусковые системы для «Искандер-М» и береговые артиллерийские комплексы «Бастион» и «Берег» [35]. Кроме того, существует Екатеринбургский завод №9 имени Калинина, входящий в состав «Ростеха», который производит ствольные артиллерийские системы, включая буксируемую гаубицу Д-30А советской эпохи и орудия для танков Т-72 и Т-90. «Уралтрансмаш» производит 152-мм самоходную гаубицу «Мста-С», широко используемую в войне, а «Уралвагонзавод» выпускает 152-мм самоходную установку «Мальва», разработанную Центральным научно-исследовательским институтом «Буревестник» [36].
Последняя категория систем, производимых для вооружённых сил, — это боеприпасы и ракеты, которые иногда в российских источниках суммируются под термином «средства поражения». К этой категории относятся взрывчатые вещества, патроны для стрелкового оружия, артиллерийские снаряды различных калибров, бомбы, мины, ракеты для реактивных систем залпового огня (РСЗО), противотанковые комплексы, системы ПВО и оперативно-тактические системы, такие как «Искандер-М». Из-за широкого ассортимента продукции, выпускаемой различными отраслями оборонной промышленности, сбор данных крайне затруднён. Однако боеприпасы играют настолько важную роль в российской военной кампании, что эта тема заслуживает детального рассмотрения. Начать, вероятно, стоит с отрасли, которая в России обычно называется «боеприпасы и спецхимия». Эта отрасль производит патроны, снаряды, взрывчатые вещества, топливо для ракет и другие химикаты. Проблемы с российской боеприпасной промышленностью наблюдались с 1992 года. В 1990-е и начале 2000-х годов в указанную сферу было вложено мало инвестиций, объёмы производства стремительно сокращались, что привело к закрытию некоторых предприятий. Оборудование постепенно устаревало, а многие квалифицированные специалисты покидали отрасль. Основная проблема заключалась в поддержании огромных резервных мощностей для быстрого расширения производства в случае войны. По словам эксперта по оборонным вопросам Виктора Мураховского, более 70% производственных мощностей предназначались для мобилизационных нужд. При недостаточной государственной поддержке такие предприятия становились убыточными [37]. По этой причине многие боеприпасные заводы стали казёнными предприятиями с гарантированной государственной поддержкой, что позволило им сохранить резервные мощности. Многие предприятия по производству боеприпасов входят в государственную корпорацию «Ростех» и её холдинг «Технологии машиностроения» (Техмаш) с управляющей компанией «Технодинамика». В конце 2021 года в структуру «Ростеха» входило более 30 предприятий и научно-исследовательских институтов, занимающихся разработкой и производством широкого спектра боеприпасов [38]. В конце 2022 и начале 2023 года появились доказательства того, что российская боеприпасная промышленность не полностью удовлетворяет потребности вооружённых сил в ходе войны. Тогдашний министр торговли и промышленности и заместитель премьер-министра Денис Мантуров признал, что долгое время данная отрасль выпускала продукцию в ограниченных объёмах, лишь пополняя запасы. Однако, по его словам, в 2022 году объём выпуска отдельных видов боеприпасов увеличился в 3–10 раз, но нужно было сделать больше [39]. Это привело к обсуждению в СМИ того, что высокие темпы расхода боеприпасов, особенно для артиллерии, истощили запасы, требуя незамедлительных действий с целью их пополнения [40]. В конце декабря 2022 года были предприняты решительные шаги для наведения порядка в оборонно-промышленном комплексе. Был издан указ президента о передаче 14 наиболее известных компаний отрасли, включая несколько казенных предприятий, в государственную корпорацию Ростех для преобразования их в акционерные общества с 100% федеральным участием. Данное решение было поддержано правительственным постановлением. В перечень вошли казанские, пермские и тамбовские (Котовск) пороховые заводы, а также ведущие производители боеприпасов, такие как Казанский завод точного машиностроения, Самарский завод «Коммунар», Дзержинский завод имени Свердлова и «Авангард» Стерлитамак, Башкортостан [41]. Целью принятых мер были оптимизация управления и оперативная модернизация указанных предприятий, опираясь на обширный опыт Ростеха в восстановлении убыточных компаний. Покажет время, насколько данный шаг сможет исполнить неотложные требования войны. В мае 2023 года сообщалось, что Техмаш включает более 50 предприятий, что свидетельствует о существенном расширении, необходимом для удовлетворения возросших потребностей военного времени [42]. С сентября 2022 года появились сообщения о том, что заводы начали работать в несколько смен и нанимать дополнительных работников, включая Перемский пороховой завод. Вероятно, данные меры имеют значение, поскольку вскоре после этого было также сообщено, что военно-промышленное подразделение (Специальное конструкторское бюро (СКБ)) ближайших Мотовилихинских заводов, которые производят РСЗО, также приступило к аналогичным мерам [43]. Основной проблемой является производство крупнокалиберных артиллерийских снарядов, в частности 152 и 122 мм для артиллерийских систем, 125 и 115 мм для танковых пушек и 120 и 82 мм для минометов. Производство артиллерийских снарядов включает разделение труда: одни предприятия занимаются производством взрывчатых веществ или оболочек снарядов, другие – обоими видами работ. Ключевыми производителями являются Дзержинский завод имени Я.М.Свердлова с филиалом в Бийске, объединенным с Бийским олеумным заводом. Данный завод является основным производителем крупнокалиберных осколочных боеприпасов и также ведущим производителем HMX (октогена) и гексогена. "Завод "Пластмасс" в Копейске в основном занимается производством боеприпасов, в то время как оболочки для них изготавливаются на Кировском заводе «Сельмаш», крупном многоотраслевом предприятии «Технодинамика». Некоторые предприятия, занимающиеся производством крупнокалиберных снарядов, в последние годы были расширены. Верфнетуринский механический завод (ВТМЗ) компании «Технодинамика» построил новый цех для изготовления оболочек артиллерийских снарядов для полевой и танковой артиллерии. Ожидалось, что это приведет к увеличению производства на 150% после того, как цехи начнут полноценно работать к концу 2021 года [44]. "Завод "Пластмасс" в Копейске также создал новый автоматизированный цех для сборки боеприпасов калибром от 100 до 152 мм для танковых, полевых и морских орудий до начала войны, что было рассчитано на 150%-ное увеличение объемов производства. Планировалось, что цех будет завершен и запущен в действие к 2023 году [45]. Оба указанных случая поднимают интересный вопрос: поступали ли в Ростех сигналы до начала войны о необходимости расширения производственных мощностей? Ещё один тип боеприпасов, пользующийся высоким спросом, — это ракеты для РСЗО. Основным разработчиком и производителем РСЗО долгое время было Тульское НПО «Сплав» имени А.Н.Ганичева, которое также выпускает ракеты для РСЗО, включая системы «Град», «Ураган» и «Смерч», а также их модификации — «Торнадо-Г» и «Торнадо-С». В июле 2020 года генеральный директор «Ростеха» открыл новый цех на предприятии «Сплав» для производства боеприпасов для РСЗО, однако в отчетах не была указана его производственная мощность [46]. В начале 2024 года завод посетил министр обороны Сергей Шойгу, и было сообщено, что новые мощности, введённые в эксплуатацию в 2023 году, позволили увеличить производство боеприпасов для РСЗО в четыре раза [47]. Ещё одна категория боеприпасов — это ракеты для мобильной баллистической ракетной системы «Искандер-М» (9К720). Эта оперативно-тактическая система, которая может оснащаться различными боеголовками, в том числе ядерными, была разработана Конструкторским бюро машиностроения (Коломна). Ракеты для неё разрабатываются ОКБ «Новатор» в Екатеринбурге и производятся Воткинским машиностроительным заводом. Источники не указывают объём производства крылатых ракет морского базирования «Калибр», которые также разработаны ОКБ «Новатор». В России существует отдельный класс техники для войск радиационной, химической и биологической защиты (РХБЗ). В 2023 году в этот класс входило 150 единиц техники, включая тяжёлую термобарическую ракетную систему ТОС-1А «Солнцепёк», производимую на «Омсктрансмаше» [48]. Во время визита на завод в апреле 2024 года С.Шойгу было сообщено, что объём производства в 2023 году вырос в 2,5 раза за счёт увеличения мощностей и круглосуточной работы [49]. По словам С.Шойгу, прозвучавшим в феврале 2024 года, производство боеприпасов для данной системы было увеличено в 12 раз [50]. Производитель не был назван. В апреле 2024 года сообщалось, что новая система с большей дальностью действия ТОС-3 «Дракон» находилась на стадии финальных испытаний перед серийным производством [51]. Дзержинский завод также восстанавливает из резервов самые мощные из всех советских и российских артиллерийских снарядов, 240-мм миномёты «Тюльпан». Ещё одна категория боеприпасов, широко применяемых в Украине, — это авиабомбы. Данные о производстве указанных боеприпасов отсутствуют, но иногда в СМИ обсуждаются достижения некоторых предприятий, хотя их название не всегда раскрывается. В марте 2024 года С.Шойгу посетил предприятия в Нижегородской области, производящие бомбы и снаряды для артиллерии и танков. Один из заводов, явно распознаваемый как Дзержинский завод имени Я.М.Свердлова — крупный производитель снарядов и бомб — производил тяжёлые авиабомбы ФАБ-500 и сообщил о значительном увеличении масштабов выпуска, в том числе о двукратном росте производства ФАБ-1500. В феврале 2024 года началось серийное производство трёхтонной фугасной бомбы ФАБ-3000, которая использовалась ещё в советское время и предназначена для уничтожения хорошо защищённых промышленных и военных объектов [52]. Также Дзержинский завод возвращает в эксплуатацию из резервов самые мощные советские и российские артиллерийские снаряды, 240-мм миномёты «Тюльпан», которые применяются в боевых действиях для уничтожения укреплённых объектов [53]. В марте 2024 года сообщалось, что предприятие, которое в 2023 году перешло в состав «Ростеха», за последний год увеличило объёмы производства артиллерийских снарядов и авиабомб в пять раз за счёт восстановления законсервированных мощностей и установки нового оборудования [54].
Наконец, кратко рассмотрим выпуск гражданской продукции и продукции двойного назначения, имеющей значение для экономики во время войны, часть из которых производится предприятиями оборонной промышленности. В таблице 4 представлены данные о динамике выпуска некоторых важных гражданских товаров с 2019 по 2023 год. Таблица показывает влияние санкций в 2022 и 2023 годах, а также, возможно, тот факт, что приоритет военного производства снизил внимание к гражданским товарам. Например, выпуск грузовых железнодорожных вагонов, производимых «Уралвагонзаводом», сократился, поскольку часть мощностей была перенаправлена на производство военной техники, танков и бронемашин. Производство гражданских пассажирских самолётов серьёзно пострадало от санкций, которые лишили большинство ранее построенных самолётов силовых установок. В какой-то мере это касается и производства вертолётов и кораблей. Санкции, вероятно, также являются причиной снижения производства грузовиков, экскаваторов и интегральных схем, в производстве которых частично используются импортные материалы и газы. Однако машиностроительная отрасль, которая начала восстанавливаться после санкций, введённых в 2014 году, демонстрирует новый рост, с увеличением выпуска как металлорежущих, так и кузнечно-прессовых станков в 2022 и 2023 годах. Россия по-прежнему в значительной степени зависит от импорта станков, но теперь их в основном поставляют китайские компании, а не европейские, японские, южнокорейские, тайваньские или американские. В 2021 году 69% импортируемых металлорежущих и кузнечно-прессовых станков поступали из «недружественных» стран, но в 2022 году эта доля снизилась до 39%, а доля Китая увеличилась с 22% до 46% [55].
Собранная информация вызывает интересный вопрос: как российской оборонной промышленности удалось значительно увеличить выпуск некоторых видов оружия и боеприпасов за относительно короткий период? Этот вопрос требует дальнейших исследований, но можно выделить несколько факторов. Одним из ключевых факторов стал поворот в политике осенью 2022 года, когда были изменены структуры, ответственные за руководство и управление работой оборонной промышленности. До этого выполнение государственного оборонного заказа на новые вооружения, модернизацию и ремонт старых систем было задачей Министерства промышленности и торговли, которое работало с такими корпорациями, как «Ростех», «Росатом», «Роскосмос» и другими организациями, занимающиеся военными проектами. Министерство обороны являлось основным заказчиком и активно следило за выполнением контрактов. За общую политику отвечала Военно-промышленная комиссия (ВПК) во главе с президентом России. Однако с началом войны произошли значительные изменения. В 2022 году не было проведено ни одного заседания ВПК под председательством В.Путина; последний раз он возглавлял заседание в 2017 году. Вместо этого В.Путин провёл три встречи с представителями оборонной промышленности: первую в сентябре 2022 года с руководителями предприятий, вторую — в декабре того же года, а третью — в мае 2024 года с новыми министрами и руководителями предприятий [56]. Фокус ВПК всегда был на государственном оборонном заказе для вооружений, но другие аспекты снабжения вооружённых сил, такие как униформа, питание, топливо, смазочные материалы и медикаменты, оставались в стороне. С введением частичной мобилизации стало ясно, что быстрый рост поставок данных товаров стал серьёзной проблемой. Это, вероятно, привело к решению В.Путина в октябре 2022 года создать новую структуру с целью обеспечения всех необходимых поставок для «специальной военной операции». Был создан Координационный совет правительства для удовлетворения потребностей, возникающих в ходе войны, включая поставки и ремонт вооружений, униформы, медицинское и санитарное обеспечение, восстановительные работы и логистику. Совет возглавляется премьер-министром, а его участниками являются представители всех основных «силовых» министерств – Министерства обороны, Министерства внутренних дел, Министерства по чрезвычайным ситуациям, Росгвардии, Федеральной службы безопасности, Службы внешней разведки, Главного управления специальных программ (отвечающего за обеспечение безопасности правительства в случае войны путем создания и управления защищенными бункерами, так называемыми «специальными объектами»), а также некоторых других федеральных министерств [57]. Координационный совет провёл шесть заседаний в 2022 году, девять — в 2023 году и одно в первые два месяца 2024 года. Он обсуждает широкий круг вопросов, связанных с производством и поставками оборудования для сил, участвующих в войне, с участием соответствующих государственных агентств и руководителей департаментов центрального аппарата правительства [58]. Это орган, который следит за производством и поставками и принимает оперативные меры в случае выявления проблем. Другим официальным лицом, контролирующим работу оборонной промышленности и выполнение государственного оборонного заказа, является Дмитрий Медведев, заместитель председателя Совета безопасности и первый заместитель председателя Военно-промышленной комиссии (ВПК). Назначенный В.Путиным в декабре 2022 года, Д.Медведев возглавил рабочую группу, ответственную за мониторинг производства и поставок вооружений для военных. Д.Медведев и его рабочая группа посетили множество оборонных предприятий, включая УВЗ и Омсктрансмаш, для проверки производства танков. В марте 2024 года они посетили Тамбовский пороховой завод, крупного производителя взрывчатых веществ, чтобы обсудить инвестиционные планы [59]. Поскольку Д.Медведев не связан напрямую с правительством и Министерством обороны (МО), кажется, что В.Путин искал дополнительный контроль и независимое наблюдение. Неудивительно, что также активно занимался контролем за производством вооружений Сергей Шойгу, который был министром обороны до середины мая 2024 года. Он часто посещал компании, важные для военных усилий и национальной безопасности. В начале 2024 года С.Шойгу посетил Уралтрансмаш в Екатеринбурге и критиковал задержки в производстве артиллерийских систем [60]. Он также посетил дубненское конструкторское бюро "Радуга" корпорации «Тактическое ракетное вооружение» (КТРВ), призывая к увеличению производства дальнобойных ракет [61]. В марте 2024 года стало очевидно, что Россия испытывает значительную обеспокоенность по поводу производства боеприпасов. Как уже упоминалось, С.Шойгу посетил Дзержинский завод имени Свердлова, а вскоре после этого, по сообщениям Министерства обороны, также побывал на предприятиях оборонного комплекса в Алтайском крае [62]. Местные СМИ предоставили дополнительные подробности: в том же месяце он посетил Бийский олеумный завод, производящий взрывчатые вещества и имеющий связь с Дзержинским заводом, а также Бийский Сибприбормаш, крупного поставщика артиллерийских снарядов, бомб, патронов и ракет для реактивных систем залпового огня. На первом из указанных заводов он выразил недовольство темпами строительства новых производственных мощностей, необходимых для удвоения их мощности. На втором заводе ему сообщили, что объем производства вырос в 3,5 раза по сравнению с 2022 годом, было установлено около 300 новых станков, а также привлечено дополнительно 1 600 работников [63]. В 2023 году среди его визитов было и посещение Арсеньевского завода «Прогресс» для проверки производства боевых вертолетов Ка-52М [64]. Хотя в руководстве оборонной промышленности наблюдается определенная стабильность, ситуация в Министерстве обороны в сфере логистики и обеспечения поставок оборудования и боеприпасов на фронт выглядит иначе. С начала войны в феврале 2022 года пост заместителя министра по логистике (или «материально-техническому снабжению», как это называется в России) занимали четыре разных человека. Первым был Дмитрий Булгаков, который находился на посту 12 лет до его увольнения в сентябре 2022 года. Его заменил Михаил Мизинцев, руководитель Национального управления обороны, но он подал в отставку в апреле 2023 года и был заменен Алексеем Кузьменцевым, назначенным из войск Национальной гвардии, но имеющим опыт в логистике. А.Кузьменцев пробыл на посту меньше года и в марте 2024 года его заменил Андрей Булыгин, который с 2011 года занимал должности в области логистики в Министерстве обороны [65]. Когда Россия решила увеличить производство определенных видов оружия и боеприпасов, некоторые компании быстро внедрили многосменный режим работы. В условиях мобилизации, наложенных на оборонный сектор, работникам не оставалось выбора, кроме как адаптироваться к более напряженным рабочим режимам, часто работая в выходные и праздничные дни. К концу 2022 года работники крупных оборонных предприятий Свердловской области трудились шесть дней в неделю, по 12 часов в день, с повышенной оплатой труда [66]. Эта мера оказалась эффективной, поскольку, вероятно, потребовала лишь незначительных изменений в установленном производственном оборудовании. Также в ряде случаев увеличение объемов производства достигалось за счет использования резервных мощностей и более интенсивного использования существующих производственных мощностей. Кроме того, некоторые гражданские предприятия были привлечены к поставкам компонентов для оборонных компаний: по словам Д.Мантурова, в этом процессе задействованы 850 гражданских компаний [67]. Один из способов, который редко обсуждается открыто, но может иметь важное значение в некоторых областях оборонной промышленности, это использование резервных мобилизационных мощностей. Как подробно описано в публикации автора 2016 года, Россия унаследовала от Советского Союза сложную систему подготовки к мобилизации на случай войны, включающую создание и поддержание крупных резервных мощностей на многих промышленных предприятиях, накопление материалов и компонентов, а также государственные мобилизационные резервы оружия, боеприпасов, производственного оборудования, топлива и других товаров, необходимых в условиях войны или другой национальной чрезвычайной ситуации [68]. В 1990-х и 2000-х годах система претерпела реформы, что в некоторой степени сократило ее масштабы и сосредоточило внимание на ограниченном круге оборонных компаний, считающихся ключевыми для военной способности страны. Эта система оставалась в секрете. Факты свидетельствуют о том, что предприятия, скорее всего сохранившие мобилизационные мощности, — это те, которые производят боеприпасы, ракеты, технику для сухопутных войск, а также некоторые типы самолетов и систем ПВО. Во время войны периодически делались явные ссылки на использование мобилизационных мощностей. В декабре 2022 года на заседании Координационного совета премьер-министр Михаил Мишустин отметил, что за предыдущие два месяца правительство приняло ряд нормативных актов для введения «специальных мер» в экономике с целью обеспечения бесперебойных поставок, связанных со специальной военной операцией. Указанные меры предоставили возможность ведущим исполнителям государственного оборонного заказа использовать весь производственный и технологический потенциал, включая частичное или полное восстановление мобилизационных мощностей и объектов [69]. Другим способом увеличения объемов поставок вооруженным силам, вероятно, является использование так называемых «аварийных запасов» (неприкосновенных запасов). Эти резервы, являясь частью общей мобилизационной системы, включают множество товаров, которые считаются жизненно важными в условиях войны или чрезвычайной ситуации, включая продукты питания, медикаменты, топливо и материалы, а также вооружение и системы вооружения для военных. Характер и объем данных запасов, находящихся под управлением Федерального агентства по государственным запасам, всегда были предметом строгой секретности, и информация о запасах, относящихся к вооруженным силам, редко обсуждается открыто [70]. Исключением стал 2022 год, когда в журнале Министерства обороны «Вооружение и экономика» была опубликована статья о роли резервов, в которой указывалось, что они включают запасы оружия и другой военной техники, созданные в мирное время для обеспечения мобилизации и стратегического развертывания вооруженных сил, особенно в начале войны [71]. Подчеркивается, что старое оружие, хотя и менее эффективно по сравнению с новым, все еще может иметь военную ценность, поэтому его сохранение в резерве, а также наличие боеприпасов для него остается важным. Авторы предложили, чтобы финансирование аварийных резервов вооружения и других материальных средств составляло как минимум треть от суммы средств, выделенных на закупки по государственному оборонному заказу [72]. Интересно, что в январе 2024 года украинская разведка отметила, что Россия «сейчас пытается поддерживать определенный стратегический резерв. Обычно это около 30%» [73]. После первоначальных серьезных неудач, когда ожидаемый быстрый успех вторжения в Украину не состоялся, и когда украинское контрнаступление также не привело к решительным результатам, Россия проявила изобретательность в адаптации к другой форме войны — затяжной, а не маневренной. Как утверждает Алекс Версинин, Россия, вероятно, адаптировалась к затяжной войне с истощением успешнее, чем Украина и ее союзники по НАТО [74]. Советский Союз в основном производил относительно простое, недорогое, но прочное оборудование в больших объемах и поддерживал значительные запасы на случай войны. Советское руководство, как гражданское, так и военное, было хорошо осведомлено о том, что западные страны, особенно США, производят более дорогое и высокотехнологичное оружие. Эта логика сохранилась и в посткоммунистической России, хотя запасы были уменьшены. Производство нового оружия долгое время сосредоточивалось на модернизации советских систем, но с примерно 2010 года стали активнее предпринимать попытки разработки новых высокотехнологичных систем, и политические, военные и промышленные лидеры страны явно гордились этими дорогими новыми разработками как символом восстановленного статуса России как великой державы. В то же время, как уже упоминалось, основные элементы советской системы мобилизации для подготовки к войне также были сохранены, хотя и в уменьшенном масштабе. По словам Версинина: «Войны на истощение выигрываются экономиками, которые обеспечивают массовую мобилизацию армии через ее промышленный сектор. Армии быстро расширяются в таком конфликте, требуя огромных количеств бронированных машин, дронов, электронных продуктов и другого боевого оборудования. Поскольку высококлассное оружие очень сложно в производстве и требует огромных ресурсов, комбинация высоких и низких технологий в вооружении и силах крайне важна для победы» [75]. В мае 2024 года был утвержден новый состав правительства России, в котором произошли значительные изменения в персонале, ответственном за оборону и производство вооружений. Сергей Шойгу был назначен секретарем Совета Безопасности и заместителем председателя Военно-промышленной комиссии, а на посту министра обороны его заменил Андрей Белоусов, ранее первый заместитель премьер-министра, профессиональный экономист без опыта в военной сфере. А.Белоусов был заменен на посту первого заместителя премьер-министра Денисом Мантуровым, который до этого занимал должность министра промышленности, курирующего оборонную отрасль; на его место пришел Антон Алиханов, ранее губернатор Калининградской области. В.Путин получил двух помощников в Администрации Президента, отвечающих за контроль над оборонной промышленностью: Алексея Дюмина, ранее губернатора Тульской области, где сосредоточены основные оборонные предприятия, и Николая Патрушева, бывшего секретаря Совета Безопасности, который будет курировать судостроительную отрасль [76]. А.Дюмин был назначен и в Координационный совет, и в ВПК [77]. Данные изменения подчеркивают решимость продолжать военные усилия, эффективно расходовать военный бюджет, обеспечивать производство, поставку необходимых оружия и боеприпасов военным силам. Данное правительство ориентировано на ведение затяжной войны.
С начала войны западные оценки возможностей России постепенно менялись. На первых порах много говорилось о военных неудачах России, которая сталкивалась с проблемами в проведении своих военных операций. Однако по мере того как контрнаступление Украины не приносило ожидаемых результатов, а российские войска окопались для длительной войны, настроения начали меняться. При этом стало ясно, что экономика России демонстрирует большую активность, чем ожидалось, несмотря на санкции, достигнув роста в 3,6% в 2023 году [78]. Во второй половине того года также стало очевидно, что оружие и боеприпасы по-прежнему поступают российским войскам на фронт в увеличивающихся объемах, что подтверждается данным анализом. Не следует удивляться тому, как Россия справилась с войной. Как писали Клиффорд Гэдди и Барри Иккес в июне 2014 года, в начале боевых действий России с Украиной, Россия проявляет стойкость: «Много говорят о якобы слабости современной российской экономики. Эта идея о том, что российская экономика якобы хрупка, составляет основу аргументации в пользу санкций. Но неэффективность, которая действительно характеризует российскую экономику, не равна хрупкости. Именно те черты российской экономики, которые определяют её неэффективность и отсутствие конкурентоспособности на глобальной арене, также являются её сильными сторонами с точки зрения устойчивости к потрясениям». Вместо того чтобы рассматривать страну как «экономического таракана», они приходят к выводу, что «более подходящей метафорой для России является её собственный автомат Калашникова – низкотехнологичный и дешевый, но почти неразрушимый» [79]. Однако существует дополнительное измерение к экономике Калашникова, которое заслуживает серьезного внимания: это экономика, которую можно быстро мобилизовать для увеличения военного производства, если руководство страны решит, что это необходимо. Именно это и произошло, когда В.Путин и военное руководство поняли, что быстро завершить боевые действия не удастся. Оборонная промышленность и её основные поставщики в других секторах экономики были оперативно переведены на военное производство. В российских условиях это было относительно легко осуществить, так как большинство компаний являются государственными и их можно было оперативно мобилизовать для увеличения объема производства, внедрения многосменного графика и расширения мощностей с обеспечением необходимого бюджетного финансирования. Административные структуры, отвечающие за управление военным производством, были адаптированы к новым условиям, и выполнение заказов стало очень строго контролироваться. При нехватке ресурсов использовались резервные запасы, а импорт обеспечивался различными способами. Однако, вопреки часто высказываемому мнению наблюдателей, в России нет «военной экономики». По словам Владимира Иноземцева, в стране функционирует экономика, «адаптированная к войне» — государственный оборонный сектор работает в рамках функционирующей рыночной экономики [80]. Правительство и военные сосредоточили усилия на военной технике, которая была признана важнейшей для ведения войны, ставя в меньший приоритет оборудование, необходимое войскам, но не считавшееся срочно необходимым. Единственным реальным исключением, похоже, стала продолжающаяся модернизация стратегического ядерного потенциала страны. В принципе, нет оснований считать, что такие мобилизованные усилия в области обороны не смогут поддерживаться на протяжении длительного времени. Расходы на военные нужды резко возросли в 2024 году, и большая часть этих дополнительных средств, вероятно, направляется на оборонную промышленность и инвестиции в дополнительные мощности, которые были определены как жизненно важные. Хотя предварительные планы на 2025 год и последующие годы предполагают сокращение финансирования военных нужд, как аргументируется в другой статье, данное решение может легко измениться в федеральном бюджете на 2025–2027 годы, составление которого началось в июле 2024 года [81]. Есть определённая ирония в том, что развитым западным экономикам теперь, возможно, придётся обратить пристальное внимание на Россию, чтобы понять, как адаптироваться к эпохе, когда война на истощение может стать более привычным явлением, чем предполагалось ранее.
1. See, for example, Julian Cooper, Russia’s State Armament Programme to 2020: A Quantitative Assessment ofImplementation 2011-2015 (Kista: Swedish Defence Research Agency, 2016),
First published in :
Unlock articles by signing up or logging in.
Become a member for unrestricted reading!